…Тенёк находился в светлом кабинете с золочеными подоконниками, мебелью темного до черноты дорогого дерева и тонкими занавесками из чего-то странного, похожего на подкрашенную паутину. Сюда будущего астронавтра привезла кабинка прозрачного лифта, в который пришлось забраться прямиком из вагонетки… А начал он свой путь аж с космопорта Марсовой колонии «Миролюбие-22».
За обширным столом напротив двери восседал не менее обширный человек. Это босс, Большой Чин, и его следовало слушать навостренными ушами.
— И Земля, и Марс, и Венера уже вусмерть переселены, необходимо скоропостижно разогнать большую часть населения… Ты откуда будешь?
— С Сатурна.
— Бедолага, — в заплывших сливочным жиром глазках Большого Чина даже промелькнуло сочувствие, всего на секунду. Колонии Сатурна действительно не отличались ни богатством, ни комфортабельностью.
— Зато там очень красиво, сэр.
Большой Чин еле-еле и с треском помещался в кресло. Способность передвигаться с таким весом мужчине дарил специальный экзоскелет, проблескивавший маячками, как персональный мобиль охранника правопорядка. Довольно завораживающе, с точки зрения сатурнянина, прожившего все детство в полумраке.
— От лица Компании заявляю: мы хотим, чтобы ты воспел планетку Полюс-номер-бла-бла, как рай внеземной! — протяжный кресельный скрип, во время которого босс приподнялся, чтобы вдохновенно изобразить руками дугу. Должно быть, радужную. — Чтобы все эти слабоумные любители красивого словца ломанулись осваивать новые земли. Я достаточно ясно говорю?
— Конечно, — томное презрение из голоса Чина сочилось так, что хотелось грести руками, дабы не утонуть в потоке, но Тенёк стоял неподвижно. — Не беспокойтесь, я справлюсь.
— Не сомневаюсь. Но инструктаж — моя работа, — босс довольно расслабился в кресле, наслаждаясь его механическими криками. — Ты ве-ли-ко-леп-но разрисовал жизнь на отсталой Лаванде-5, так что тур-поток возрос в два с половиной раза, а население увеличилось на 8%! Признаться, от твоего репортажа я растрогался до слёз, и, на минутку, даже сам подумал отправить туда жену!
— Но не любовницу?
Это было слишком дерзко, однако Большой Чин не обиделся, гулко расхохотавшись. Он за брюхом не видел собственного члена, но был слишком богат: не одна любовница, и не две, а еще мальчики помоложе, и что-то инопланетное, о чем не ведала даже клининг-прислуга… В общем, господин добродушно простил шутку молодому нищеброду на побегушках, которому все равно с рассветом улетать на другой край космоса.
— Ты прозорливый малый!
— Рад стараться.
…Сейчас, в долгом полёте к малоизученному Полюсу, астронавт Тенёк убивал свободное время тем, что прикидывал заметки про эту планету. Источником вдохновения служили немногочисленные фото, раскопанные в Галактической Сети еще до отбытия, и пока что Тенёк затруднялся выдавить по ним что-то соблазнительное для обывательских масс.
Вот и вернувшись на койку после щитов, Фиолетовый открыл на планшете текстовый редактор и завис в раздумьях — что бы такого еще сочинить?
«По выглаженным каменным тропинкам нежно-сливового оттенка никогда не наскучит гулять пешком, тем более что просторов для новых открытий на Полюсе предостаточно…»
Или же:
«К Рождеству цены на проживание значительно уменьшаются — праздничная скидка действует три земных недели! Ваши дети никогда не видели чистого снега? Подарите им Рождество на Полюсе! Экологически чистый снег позволит всей семье играть в снежки, лепить снеговиков, а так же веселиться на огромном комплексе горок, изготовленных вручную колонистами с любовью…»
Какой же сентиментальный бред. В рекламе на счастье детей нужно давить, да не нужно передавливать. К тому же, если говорить честно, на вулканически активном Полюсе экологически чистым снег являлся лишь на 45%, а остальное составляли пепел и прочие продукты горения планетного нутра…
Нет, в топку этот абзац.
«Вечная зима Полюса — для тех, кто устал от жары и пыльного зноя!»
Выключив планшет, Тенёк повернулся на другой бок и погрузился в сон.
Ночной метеоритный удар словно бы послужил спусковым крючком для затаившихся проблем, потому что уже к вечеру случилось то, чего не было давненько — мигнули и медленно погасли лампы по всему кораблю. Вместе с лампами лишились питания и камеры слежения, и тревожные кнопки, и датчики…
«Т-техника для жизни», — Фиолетовый оставил свой ужин дожидаться и выбрался из-за стола, включая маленький фонарик, встроенный в надетый поскорее шлем. К сожалению, обзорный радиус увеличился лишь на полтора метра. Этого хватало, чтобы видеть стены и светоотражающие полоски разграничительных лент, но не хватало для полноценной реакции на резко появляющиеся посреди коридора объекты.
— Разуй глаза! — рявкнул выруливший из комнаты управления Синий, в чью спину с разгона вписался Тенёк.
— Извини, — с зажатым в голосе вызовом откликнулся рекламщик, и дальше они бежали рядом, но не вместе.
В технической комнате, забитой трансформаторами чуть ли не от пола до потолка, выяснилось — от резкого скачка тока слетели предохранители. Поблескивая ярким циановым скафандром, один из ремонтников уже возился перед железным шкафом с распахнутой дверцей. Он кратко оглянулся через плечо и кивнул Синему напарнику, подпуская. Дальше они дергали непокорные рычажки вместе, пока Фиолетовый и прибежавший Оранжевый заглядывали через спины и под локтями, пытаясь выяснить, не нужна ли еще помощь, и бегло изучали остальное содержимое помещения — искрит ли где, горит ли? Всё казалось исправным.
— А тут у нас что? — деловитый плечистый астронавт распахнул железные дверцы ящика электропроводки. — У-у, ребят, изоляция оплавилась! Некоторые спайки развалились! Яд, чини давай!
— Потом, — кратко ответил Циановый.
— Нам некогда, не видишь, что ли, скотина! — Синий обозлился на Оранжевого. — Понабрали слепошарых…
— Че сказал? — Оранж был не только громким, но и легковоспламеняемым. Он шагнул к сопернику угрожающе.
— Милый, перестань! — на шею огненного конфликтера метнулась появившаяся вовремя Лаймовая, супруга по паспорту, вторая половинка по жизни.
— Я сказал, что вы слепошарые, — Синий выпрямился, возвыщаясь над напольными блоками накопления энергии. — Что Фиол, что ты! Но он хоть немного в проводах шарит, ты-то нахрена приперся, ботан сраный?
Кораблишко в открытом космосе — то место, где простой ремонтник может унижать ученого со степенями, и тот мало что сумеет противопоставить, кроме физической силы. Ибо прав был Синий, а от Оранжевого геолога и его Лаймовой супруги-биолога толку в «электричке» не предвиделось.
— Что здесь происходит? — послышалось на входе.
— Ид… — Синий прикусил язык, ведь запоздало усмотрел, что к ним шел сияющий белизной даже во темноте капитан, а за ним ненавязчиво маячил Желтый, державший в руках фонарь посерьезнее нашлемного. — Простите, кэп. Работать мешают…
Оранж чуть не задохнулся от возмущения.
— У них там провода потекли, а они!..
— Я уже отключил тот ящик от сети, потом починим, — немногословному Циановому тяжко далась столь длинная фраза, но дальше молчать, тем более перед капитаном, не годилось. Оранжевый плюнул на пол через раскрытый шлем и ушел, ухватив под локоть женушку.
— Команда мечты, — злой иронии в голосе Синего хватило бы на уничтожение куклы вуду, если бы эмоции умели материализовываться в булавки. — Но хотя бы капитан нормальный, — это он добавил шепотом, и зря, потому что Белый уже удалился вглубь комнаты к многострадальному ящику и лести не услышал. Услышали остальные: привычный к выходкам напарника Яд промолчал, Фиолетовый со вздохом отвернулся, а поза прислонившегося к стене Желтого излучала ехидное «Ну-ну, полизаблюдничай».