Эвелин Кроу, до сих пор молчавшая, слегка наклонилась и пододвила к себе письма. Ее глаза пробежали по строчкам. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она отодвинула их от себя, как отодвигают нечистоты.
— Бред испуганной девочки. Ее слово против слова моего мужа. И вы прекрасно знаете, чье слово будет весомее в этом городе.
— Это не только ее слово, — вступил Лоусон, его голос дрожал, но он говорил. — Лоретта Мэйсон ездила в Лос-Анджелес. Она нашла кое-что в архивах. Не только это. Она нашла кое-что о вас, миссис Кроу. И о мистере Эллисе.
На этот раз удар попал в цель. Лицо Эвелин Кроу стало восковым. Ее пальцы сжали ручку кресла так, что костяшки побелели. Она посмотрела на мужа. Тот сидел, не двигаясь, но его уверенность дала первую трещину.
— Я не знаю, о чем вы, — сказал Кроу, но в его голосе впервые появилась неуверенность.
— Я думаю, знаете, мистер Кроу — я наклонился над столом. — Я думаю, вы знаете, почему Эллис, бывший головорез из Чикаго, известный как Морган, живет в вашем городе и «решает проблемы» для вас. Я думаю, вы знаете, какая у него связь с вашей женой. И я думаю, именно это и нашла Лоретта. И за это ее убили. Не за письма. За фотографию. Старую фотографию из Чикаго.
В комнате повисла гробовая тишина. Блейк замер, боясь пошевелиться. Лоусон затаил дыхание. Я смотрел на Кроу и его жену, и видел, как рушится их стена. Они были не готовы к этому. Они думали, что я раскапываю секреты Джейн, а я докопался до самого основания их лживой, гнилой жизни.
Кроу медленно поднялся. Его лицо было искажено гримасой ярости.
— Вон из моего дома, — прошипел он. — Все. Вон! И если хоть одно слово из этой... этой гнусной истории появится где бы то ни было, я уничтожу вас. Всех!
В этот момент дверь кабинета распахнулась. В проеме стоял Эрик Кроу. Его лицо было бледным, растерянным. Он смотрел то на отца, то на мать, то на нас.
— Отец? Что происходит? Я слышал голоса... Это правда? То, что говорят? Про Джейн? Ее убили?
Эвелин Кроу вскочила.
— Эрик, уйди! Это не твое дело!
— Мое дело! — крикнул он, и в его голосе была боль. — Я любил ее! Я хотел на ней жениться! Вы сказали, что она сбежала! Вы сказали...
— Она была тебе не пара! — выкрикнула Эвелин, теряя самообладание. — Она была никем! Нищей богемной художницей, которая хотела на тебе жениться из-за денег!
— А ребенок? — встрял я. — Ребенок, которого она носила, тоже был «никем»? Ребенок, который был вашим внуком?
Эрик отшатнулся, будто от удара.
— Ребенок? Какой ребенок?
Кроу-старший заорал:
— Молчать! Все молчать! Эрик, иди к себе!
Но было поздно. Эрик увидел письма на столе. Он рванулся к ним, схватил один из листков. Его глаза бегали по строчкам, впитывая ужасную правду.
— «...твой ребенок... твой отец – монстр... он предложил деньги...» — он читал вслух, и его голос срывался. — Боже мой... Боже мой...
Он поднял на отца глаза, полые от боли и предательства.
— Это правда? Ты сделал это? Ты убил ее? И моего ребенка?
Кроу-старший не ответил. Он просто стоял, опустошенный, побежденный. Стены его дома, построенного на лжи, рушилась у него на глазах.
***
И тогда в дверях снова появилась тень. Артур Эллис. Он вошел без стука, спокойный, невозмутимый. Его глаза медленно обвели комнату, оценивая ситуацию. Они остановились на мне.
— Кажется, вечеринка в разгаре, — произнес он своим скрипучим голосом. — Все уже поделились своими секретиками?
Эрик, увидев его, вскрикнул.
— Ты! Ты был с ним! Ты приходил к ней! Я тебя видел!
Эллис проигнорировал его. Он смотрел на Кроу.
— Нужно заканчивать это, Говард. Слишком много болтовни.
Кроу молчал. Он был сломлен.
Эллис перевел взгляд на меня.
— А ты, Келлер, просто неугомонный. Я дал тебе шанс. Ты не воспользовался.
Он не достал оружия. Он просто стоял, но угроза исходила от него волнами.
— Эллис, — сказал я, стараясь говорить спокойно. — Все кончено. Письма у нас. Правда вышла наружу. Шериф здесь, а его патрульная машина за воротами.. Вы не убьете нас всех в этом кабинете.
Он усмехнулся.
— Не нужно никого убивать. Нужно просто правильно все преподнести. Самоубийство молодого человека, убитого горем из-за смерти любимой женщины. Нападение репортера-неудачника на уважаемую семью. И частный детектив, который помог ему совершить эти ужасные преступления, а затем пытался скрыться. Я думаю, шериф Блейк сможет оформить все соответствующим образом.
Он посмотрел на Блейка. Тот замер, попав в перекрестье его взгляда. Я видел, как в нем борются страх и, возможно, остатки совести. Нет конечно, страх перед перспективой тюремного срока и страх пули Эллиса.