И вдруг Лоусон, до сих пор молчавший, сделал шаг вперед. Его лицо было бледным, но решительным.
— Нет. Я не позволю этому случиться. У меня есть копии всего. И инструкции для моего помощника. Если со мной что-то случится, все это появится в газетах всего штата. Не только здесь.
Это была блеф. Я знал это. Но он сказал это с такой убежденностью, что даже Эллис на мгновение задумался.
В комнате повисло хрупкое, напряженное равновесие. Две силы, два страха столкнулись лоб в лоб. И это равновесие могло переломиться в любую сторону от малейшего дуновения.
Я понимал, что мы не выиграли. Мы просто получили небольшую передышку. Но эта передышка стоила нам всем очень дорого. И цена правды, как я уже понимал, всегда оказывалась выше, чем ты готов заплатить.
Игра в кошки-мышки
Тишина в кабинете Кроу была густой, звенящей, как натянутая струна, готовая лопнуть. Мы стояли по разные стороны стола — я, Лоусон и сломленный шериф Блейк — против Кроу, его ледяной жены и невозмутимого Эллиса. Между нами, на полированной деревянной поверхности, лежали письма Джейн — хрупкие, истлевшие обвинения, которые сейчас казались единственной преградой между нами и гибелью.
Эллис нарушил молчание первым. Его скрипучий голос прозвучал почти мирно, что было страшнее любой угрозы.
— Кажется, мы зашли в тупик. — Его глаза медленно скользнули по Лоусону. — Вы говорите, у вас есть копии. Где они?
Лоусон, бледный, но державшийся с неожиданной твердостью, выпрямился.
— В безопасном месте. С человеком, которому я дал четкие инструкции. Если я не вернусь к полудню или не позвоню... они уйдут во все крупные газеты. «Лос-Анджелес Таймс», «Сан-Франциско Кроникл». Вашим связям не хватит влияния, чтобы замять это повсюду.
Это был блеф. Отчаянный и рискованный. Но он сработал. В глазах Эллиса мелькнуло нечто похожее на уважение. Он ненавидел умных противников, но считался с ними.
— Предположим, я вам поверю, — произнес он. — Что вы предлагаете? Сделку?
— Правду, — жестко сказал я. — Все, что знаете. О Джейн. О Лоретте. И тогда, возможно, мы ограничимся местными публикациями. Без упоминания... определенных имен из прошлого. — Я посмотрел на Эвелин Кроу. Она замерла, как изваяние, поняв намек.
- Я – не полицейский. У меня контракт с клиентом. Мои моральные принципы могут уступить. Пока. «Мои моральные принципы никогда не уступают, но мне нужно было добиться хоть какого-то результата. Твердых улик, указывающих на убийцу Лоретты, у меня по-прежнему не было.»
Кроу-старший, до сих пор молчавший, грузно опустился в кресло. Его маска непоколебимого патриарха треснула, обнажив уставшего, напуганного старика.
— Джейн... — он произнес это имя тихо, будто впервые за долгие годы. — Это был несчастный случай. Я не хотел ее смерти. Я хотел только... защитить тебя, Эрик. Защитить семью. Защитить нашу репутацию, все, чего мы добились в этом городе. Она была неподходящей партией. Нестабильной. Я предложил ей деньги. На учебу. На жизнь в другом городе. Она отказалась. Угрожала все рассказать тебе. Испортить тебе жизнь.
— И вы позвали Хейла, — я закончил за него. — Заставили его сделать аборт.
— Он был должен мне! — голос Кроу внезапно сорвался на крик. — Я покрывал его грязные делишки с наркотиками! Он должен был выполнить мою просьбу! А она... она умерла у него на столе! От кровотечения! Он паниковал, звонил мне... И я... я вызвал Артура. Чтобы убрать... чтобы решить проблему.
Эллис холодно кивнул, подтверждая.
— Ее похоронили на свалке. Глубоко. Никто не найдет.
Эрик, стоявший у двери, смотрел на отца с таким отвращением и болью, что стало тяжело дышать.
— Мой ребенок... — прошептал он. — Вы убили моего ребенка...
— А Лоретта? — спросил я, переходя к главному. — Кто убил ее? Вы, Эллис? Она узнала про фотографию? Про вашу связь с миссис Кроу?
Эллис покачал головой, и на его лице впервые появилось что-то похожее на человеческую эмоцию — легкое недоумение.
— Нет. Я только... предупредил ее. Сказал, что некоторые истории лучше оставить в прошлом. Она не послушалась. Но ее убил не я. Я уже сказал, я не убиваю без крайней необходимоти.
Все взгляды непроизвольно переметнулись на Эвелин Кроу. Она сидела не двигаясь, но ее глаза горели холодным огнем.
— Вы все смотрите на меня? — ее голос был тонким, как лезвие. — Вы думаете, я стану пачкать руки об эту... эту ищейку?
- Миссис Кроу, спросил я, где вы были вечером в день смерти Лоретты Мейсон?
- Вы глупец Келлер, она презрительно усмехнелась. – Я была на благотворительном балу почти до утра, что могут подтвердить десятки людей.
— Тогда кто? — потребовал я. — Кто-то из вас знает.