Молчание. Никто не смотрел ни на кого. Даже Эллис избегал встретиться взглядом с Кроу или его женой. Стало ясно — убийца Лоретты был среди них, но его личность до сих пор была тайной. И они покрывали его.
— Хорошо, — я нарушил тягостную паузу. — Пока оставим это. Шериф, — я повернулся к Блейку, — вы все слышали. Признание в способствованию нелегалному аборту и сокрытии трупа. Уголовное преступление налицо. Ваша обязанность — арестовать мистера Кроу и доктора Хейла.
Блейк побледнел еще сильнее. Арестовать Говарда Кроу? В его собственном доме? Это было равносильно самоубийству.
— Я... у меня нет полномочий... — забормотал он. — Нужны доказательства... свидетели...
— Вы — свидетель! — я настаивал. — И я. И мистер Лоусон. Или вы предпочитаете, чтобы мы пошли в окружную прокуратуру с этим?
Эллис усмехнулся.
— Он никого не арестует. Он умный человек. Он знает, что будет, если он это сделает.
Угроза висела в воздухе. Блейк замер в нерешительности, разрываясь между страхом перед Эллисом и страхом перед тюрьмой.
Я понял, что сегодня мы не сломаем эту стену. Слишком могущественны были стоящие за ней силы. Но трещина была сделана. И теперь нужно было дать им время — чтобы страх и взаимные подозрения сделали свою работу.
— Ладно, — я сделал шаг назад. — Мы уходим. Но игра не окончена. Она только начинается. — Я посмотрел на Кроу, на его жену, на Эллиса. — Вы начнете подозревать друг друга. Искать козла отпущения. И когда вы начнете грызть глотки друг другу, мы придем и заберем того, кто останется.
Я кивнул Лоусону и Блейку. Мы развернулись и вышли из кабинета, оставив семейство Кроу и их охранника в состоянии хрупкого, взрывоопасного перемирия.
На улице, у машин, Блейк вытер пот со лба.
— Черт возьми, Келлер... они нас убьют. Всех.
— Они попробуют, — я ответил. — Но теперь они знают, что мы не одни. Что правда может выплыть наружу. Это сковывает их. А нам нужно использовать их замешательство. - И вызвать подкрепление, подумал я про себя. - Уже есть достаточно доказательств для вмешательства официальных властей.
— Как? — спросил Лоусон, все еще дрожа.
— Мы идем по списку. Следующий — Торрес. Он перевозил тело Джейн. Он слаб. Он напуган. И сейчас, после того, что произошло в доме Кроу, он будет напуган еще больше. Он захочет спасти свою шкуру.
Воздух в городе стал густым и колким, как перед грозой. Слуги все слышат и сплетни разносятся со скоростью звука, изо рта - в ухо. После скандала в кабинете Кроу по Гленвью поползли трещины, и сквозь них сочился страх. Я чувствовал его кожей — нервные взгляды из-за штор, поспешные шаги прохожих, приглушенные разговоры, обрывавшиеся при моем приближении. Сообщники паниковали. Каждый думал о спасении своей шкуры, и это делало их опасными и предсказуемыми.
Я немедленно позвонил из ближайшего таксофона. Не Блейку. Я набрал номер, который помнил еще со времен моей собственной полицейской карьеры — номер капитана Росса Макдональда из окружной полиции. Я кратко изложил ситуацию. Показания свидетеля. Место возможного захоронения.
Голос в трубке был твердым, профессиональным.
— Келлер, рад слышать, что ты еще жив. Ждите на месте. Высылаю группу.
***
Мы сели в машины и поехали к складам «Грузоперевозок Торреса». Днем территория выглядела иначе — шумной, оживленной, полной грузчиков и рева двигателей. Мы нашли офис Торреса — застекленную будку с видом на склад.
Торрес, тот самый коренастый мужчина, которого я видел с Блейком, сидел за столом и с кем-то говорил по телефону. Увидев нас, а особенно Блейка, он резко положил трубку. Его лицо стало масленно-блестящим от пота.
— Шериф? — он поднялся. — Что случилось? Облава?
— Можно и так сказать, Луис, — Блейк вошел в кабинет, стараясь выглядеть уверенно. — Мы здесь по делу Джейн Уоллес. Похоже, правда всплывает. Говард Кроу уже во всем сознался.
Торрес побледнел так, что его щетина стала синей.
— Я... я не знаю, о чем вы...
— Перестань, Луис, — я шагнул вперед. — Мы знаем, что Эллис заставил тебя отвезти тело на свалку. В ту же ночь. Ты — соучастник. Но сейчас у тебя есть шанс. Показать, где именно ты ее закопал. И тогда, возможно, тебя будут судить только за пособничество, а не за убийство.
Он смотрел на нас, и по его лицу было видно, как внутри него борются инстинкт самосохранения и животный страх перед Эллисом.
— Он... он убьет меня, — прошептал он. — Если я скажу...
— Он убьет тебя в любом случае, — безжалостно сказал я. — Когда поймет, что ты слабое звено. Как он убил Лоретту. Ты хочешь разделить ее участь?
Имя Лоретты, похоже, подействовало на него сильнее всего. Он содрогнулся.