Впрочем, чему я удивляюсь, у них же давно общие дела.
У выпитого мной зелья оказалось несколько разных свойств; и один приятный побочный эффект. Это заметил еще Слизерин, когда пользовался зельем.
Да. Вы и не знали, что сей уважаемый маг родился девочкой. Его отец за какие-то заслуги, был принят в клан гоблинов. Саломее было пять, когда погибли все её братья, и отец потерял возможность продолжить род. Когда ей исполнилось восемнадцать, ее отец достал у гоблинов это зелье.
Во время перестройки организма, которое затрагивает все органы, костную и мышечную системы, перестраиваются и нейроны головного мозга. Они активизируются. И требуют полной нагрузки.
За девять месяцев я выучил несколько языков: французский, немецкий, испанский, португальский, скандинавский, китайский, японский. И это только современные языки. Из древних: греческий, коптский, кельтский, валлийский. Подтянул латынь.
Занялся живописью. Научился играть на гитаре, причем вполне прилично.
И, самое главное, вдруг увлекся Зельеварением. Читал книги и варил-варил зелья – все подряд. Неожиданно нашел это занятие крайне увлекательным.
Я всегда увлекался готовкой. Не так, конечно, как у Дурслей, но все же именно им я хотел бы сказать спасибо. Около плиты я расслаблялся. Готовить пищу для себя и своих близких всегда было удовольствием. Теперь это стало любимым хобби.
Я с удовольствием, к радости Кена, возился на кухне, встречая его после рабочего дня разносолами.
Наверное, только это заставило его, наконец, смириться с тем, что я с собой сделал.
Когда он узнал, что я уже принял зелье, то впоследствии просто не разговаривал со мной некоторое время, потом, глядя, как я мучаюсь, но молчу, стал помогать, потом как-то успокоился. И сказал, что «если в его семье и появилась женщина, то, по крайней мере, она умеет готовить».
Благодаря всей этой практике от звания мастера-зельевара меня уже через полгода отделял только несданный экзамен. Ну, это я так думал. Этот экзамен Кен запланировал на будущее лето. Потому что у меня еще и должен был быть руководитель и наставник в зельеварении. И собственное изобретенное зелье. Наставник за меня поручится и введет меня в мир зельеваров, поможет с испытанием моего зелья, и рецензирует его... И его еще предстоит найти. Но Кен взял эту заботу на себя. А сейчас я – самоучка. Талантлив...ая.
А пока Кен наслаждался моими разносолами и постоянным нытьем.
Самое приятное было в том, что все знания и навыки, приобретенные в процессе действия зелья, остались и после окончания перестройки организма.
Был и неприятный, но ожидаемый сюрприз.
Во-первых, я стал сквибом, что было, безусловно, неприятным фактом. И расстроило Кена, похоже, даже больше, чем меня. Хотя я никогда не видел, чтобы Кен колдовал. И палочки у него тоже не видел. А спросить было неудобно.
Но факт утраты магии не мешал варить зелья и готовить. Что меня и утешало.
Во-вторых, процесс перерождения сопровождался болью. О чем Слизерин с Крюкохватом даже не обмолвились. Боль была не сильная, но постоянная, и обезболивающие препараты пить было нельзя. Она началась примерно через полчаса после приема зелья. И продолжалась все девять месяцев.
Это выматывало, и действовало на настроение. Я стал нытиком и плаксой, хоть и старался себя сдерживать.
Но и это еще не все.
Процесс пошел не так, как надо.
Точнее, вначале все вроде было нормально, так, как описано в манускрипте Салазара: исчез лишний волосяной покров, в том числе и внизу, стали развиваться грудные железы, примерно по три часа в день в итоге я крутился полуголый перед зеркалом. Грудь была маленькая, аккуратная, Кен даже хрюкнул, когда первый раз это увидел. Не вовремя войдя ко мне в комнату. С тех пор он стал стучаться.
Но дядя нашел мой вид вполне аппетитным… чем мгновенно загнал в краску. И взял за правило щипать меня за попу. Которая тоже приобрела симпатичную округлость ягодиц, хотя я не сказал бы, что эта часть меня была женственной. Я довольно долго ее разглядывал. Маленькая. Кругленькая. Ну, ничего так…
Кен язвительно сообщил, что она даже не изменилась, но я энергично возражал. Из принципа. В душе я был согласен.
Доказывая, что все стало гораздо лучше, в пылу спора я даже продемонстрировал ему эту самую, спорную часть. Кен хрюкнул еще раз, и посоветовал так больше в его присутствии не делать.
Но щипать в шутку не перестал. Даже взял себе идиотскую привычку подкрасться сзади и подшлепнуть. Я от этого всегда взвизгивал и подпрыгивал от неожиданности. Что ему, похоже, и нравилось.
Потом, месяцев через пять от дня приема зелья, начались изменения с наружными половыми органами, после того, как пропали волосы, по идее все лишнее должно было медленно втянуться и исчезнуть…
Но.
Нет, вначале, к моей радости, и некоторому скепсису Кена, действительно, мужское достоинство значительно уменьшилось. Появилась женственность и грация в движениях.
Мне, по крайней мере, так казалось. А дядюшка продолжал меня подначивать.
Потом наступила расплата. Я две недели провалялся в постели, формировалась женская сфера, и это сопровождалось жуткой болью, жаром и лихорадкой. Иногда я скулил, иногда кричал... Кен не высыпался, укачивая меня, буквально, на руках. И матерился на гоблинов. Англию. И королеву-мать. Причем тут королева, я так и не понял.
Потом все кончилось. Я вздохнул с облегчением. Пришли первые в моей жизни месячные. Мерлин, как женщины с этим живут? Я думал, из меня мягко так, но вывернутся все кости. Внутри все тянуло и крутило.
Кен от меня не отходил. Его помощь оказалась неоценима. Пришлось осваивать женскую гигиену в такой период. Если честно, то раньше об этом я не думал. Сколько всего… жуть. Да я бы удавил любого, кто смеет шутить про критические дни! Сами бы попробовали! Про скачки настроения вообще молчу.
Но забота Кена приносила чуть ли не физическое удовольствие. Возможно, мне просто в это время требовалось повышенное внимание и чуткость. Все это я получил.
Когда Кен укладывал меня спать, давал выпить теплое молоко с медом и толкал в руки теплую бутылку, чтобы я расслабился, это было непередаваемо. Я готов был его расцеловать.
А он только ворчал, что это я сам себе такое устроил, потому что спокойно, после Волдеморта, мне жить – влом.
А потом начались аномалии. Волосы на лобке уже не появились, а вот все, что должно было исчезнуть окончательно, не собиралось этого делать. И даже уменьшаться. Больше того, через месяц ожидания, я понял, что все вернулось к исходным размерам. В какой-то момент мне показалось, даже стало больше. Я терпеливо ждал все отпущенное на этот процесс время.
Потом запаниковал.
Сутки рыдал в голос. Еще сутки метался по всей квартире.
Потом у меня началась депрессия из-за этого уродства, да еще на фоне постоянных фантомных болей во всем теле, такое состояние было ужасным.
Дядя Кен тут же слетал к гоблинам, когда, наконец, понял, в чем дело. Из моих сбивчивых объяснений.
Вернулся с одним из них. Кажется, он был специалистом в этом вопросе.
Гоблин остался жутко доволен. Сказал, что я слишком сильный волшебник. И прошел из-за обилия своей магии двойное превращение. Из парня в девушку, и обратно. У них, гоблинов, это считается признаком высшей красоты. Так что я теперь страшно красивый гоблин. Хорошо – не тролль.
Я был в шоке.
Что теперь делать?
Только Кен, как и тот гоблин, был доволен.
Он сказал, что я мечта. Интересно, чья? Какого извращенца-параноика?
После этих слов со мной была грандиозная истерика. С битьем посуды, и метанием ножей, вилок… после того, как половник угодил Кену… хм… не будем говорить куда. Я немного успокоился. Потому что орал уже он.
В итоге дядя подарил мне новую плиту на 6 конфорок с варочной панелью и огромным количеством дополнительных функций духового шкафа и сенсорным управлением. Только это привело меня в более-менее нормальное состояние.