Она увидела Джаспера восьмого октября. В солнечный, необычайно теплый для осени день, прогуливаясь по парку. Он лучезарно улыбался и всем своим видом выражал симпатию к молодой хозяйке. Белла не смогла удержаться. Сказалось ли долгое отсутствие дома Эдварда или случилась ли та самая ситуация, когда трезво мыслить уже не получается, но она поддалась. Первый раз оказавшись в постели Хейла, не могла вернуться к прежнему образу жизни. Словно наркоману, попробовавшему кокаин, ей хотелось ещё и ещё. Хотелось так сильно, что перенасыться было невозможно…
Эдвард узнал через полгода. Ей до сих пор не известно, как, но фотографии из мотеля оказались у него на столе, когда тот втащил жену за собой в кабинет и потребовал объясниться.
Кроме слёз ничего не было. Да и что можно было сказать? Отрицать? Ради чего? Зачем?..
Их брак официально завершился двенадцатого апреля. Грозный, чересчур громкий удар молоточка судьи о деревянную подставку отпечатался в сознании выжженным клеймом.
Всхлипывая против воли, Белла зажмуривается, крепче приникая к подушке. Если бы вернуть всё назад. Если бы отодвинуть назад стрелки часов, если бы вернуться…
- Эдвард, - мисс Свон зовет бывшего мужа, тихо-тихо, едва слышно. Боится разбудить, но вместе с тем отчаянно хочет услышать его голос.
Мужчина просыпается после третьей попытки девушки добудиться его. В ночной темноте кажется, будто ему послышалось, но зов повторяется снова, опровергая эту теорию.
- Ш-ш-ш, - он быстро поднимается с кресла, усаживаясь на её кровать, гладит плечи, - Белла, ничего страшного не случилось. Это просто плохой сон. Плохой сон.
Кошмар? Он думает о кошмаре?
- Никаких снов нет, я не сплю, - мисс Свон смущенно улыбается, - я хотела кое-что спросить, извини, что разбудила.
На какое-то мгновение мужчина теряется.
- Что спросить? – с участием интересуется он, наклоняясь ближе, - я слушаю. Спрашивай.
- Я знаю, у меня больше нет желаний, - она опускает глаза на простыни, взволнованно изучая их взглядом, - но, может быть, ты засчитаешь мне это в залог? В честь Рождества? Пожалуйста…
- Что засчитать? – Эдвард хмурится, поглаживая указательным пальцем её скулы. Вкупе с незапланированном пробуждением смущенно-виноватый вид девушки приводит в ступор. Она выглядит так, словно просит что-то не просто несбыточное, а в принципе невозможное. Неправильное. И прекрасно это понимает.
- Можешь полежать со мной? Чуть-чуть. Я быстро засну.
Прикусывает губы. Быстро-быстро моргает, прогоняя слёзы. Говорит тише нужного.
Сейчас заплачет…
- Белла, - Каллен медлит, взвешивая, исполнимо ли такое желание. Провода вокруг девушки никуда не делись. И кровать узкая. Места явно мало на двоих.
- Это ничего не значит, - поспешно заверяет она, испугавшись сильнее прежнего его молчания, - я не буду ничего думать. Мне просто страшно… пожалуйста…
Это становится последней каплей. Сердце Эдварда сжимается от услышанного.
- Хорошо, - он нежно улыбается, соглашаясь, - я полежу. Не бойся.
С невыразимой благодарностью взглянув на него, Белла кивает, отодвигаясь вправо. Освобождая немного места.
Мужчина ложится на тесное пространство, привлекая девушку к себе. Тут же устраиваясь в его объятьях, как напуганный кошмаром ребёнок, она тихонько стонет, зажмуриваясь.
Запах сводит с ума. Руки сводят с ума. Эдвард сводит. Как можно было по собственной глупости отказаться от него? От безболезненных будней и спокойных ночей, от уверенности, от безопасности? От человека, который искренне любит?
Непростительно.
- Больно? – тревожно спрашивает мужчина, лихорадочно пытаясь понять, какое именно движение оказалось неверным - прости, Белла. Я сейчас встану.
- Нет, - маленькие пальчики мисс Свон цепляются за его рубашку так сильно, как никогда прежде, - не надо. Не больно. Теперь не больно. Останься.
Она продолжает тихонько всхлипывать, но явно старается прекратить это как можно скорее.
Умолкает через пять минут, окончательно согревшись и расслабившись после его поглаживаний.
Утыкается лицом в рубашку, дышит размеренно и спокойно.
- Счастливого Рождества, принцесса, - укладывая подбородок поверх макушки Беллы, бормочет Эдвард.
- Нет, - натыкаясь на уверенный, полный серьёзности ответ Беллы, Эдвард устало вздыхает, присаживаясь на кресло. – Я не могу этого сделать.
- Я зову тебя не в обитель зла, помнишь?
- Не могу…
- Белла, доктор Роджерс считает эту идею оправданной. Всего неделя, а потом я отпущу тебя куда нужно. Но только здоровую.
- Я обещала тебе, - опустив глаза, шепчет девушка, перебирая пальцами простыни. – Я сдерживаю обещания.
- Ты обещала мне, что уедешь, когда я скажу, - мягко напоминает Каллен, пытаясь поймать ускользающий взгляд мисс Свон, - я ничего ещё не сказал.
- Так будет хуже, - Белла проглатывает слёзы, прикрывая глаза, - если я буду жить с тобой, я потом не уйду. У меня не получится.
Признаётся в самом сокровенном. Тихо, но внятно. С робостью.
В груди мужчины ощутимо теплеет. Это снова та Белла. Та самая, которой он отдал руку и сердце. Которая ни за что его не предаст. Которая боится ранить…
- Я не отпущу тебя обратно, пока не буду уверен, что всё в порядке, - вздыхает Эдвард, присаживаясь перед кроватью мисс Свон. Глядя на её фигурку, сменившую, наконец, синюю больничную накидку на более-менее внушающий оптимизм светло-желтый спортивный костюм. – Всего неделя. Пожалуйста. Считай это моим новогодним желанием в залог.
Он улыбается, в конец обезоруживая. Белла не может воспротивиться. При всем желании, стремлении, даже при угрозе. Никак.
- Зачем ты всё это делаешь? – тихонько спрашивает она, подбираясь ближе к краю. Не прикасается к нему. Знает, чем все это чревато. Молчаливо смотрит. Ждет ответа.
- Ну ты же кормила меня бульоном после гриппа, - мужчина усмехается, легонько пожимая бледные ладошки, - зачем?
- Это не то же самое, - нерешительно бормочет Белла.
- Неужели сейчас ты бы выставила меня за дверь? – прищурившись, изображает удивление Каллен.
- Нет, - она поспешно качает головой, - конечно же нет.
- Вот и ответ, - Эдвард улыбается, - теперь ты согласишься?
- Я не доставлю тебе неудобств? – натыкаясь на искренний смех бывшего мужа, Белла теряется, хмурясь.
Какая глупость! «Не доставит ли?..» Сколько уже доставила. Трасса, больница, рождество, теперь ещё и квартира! Она переходит все допустимые рамки, все пределы.