Скалли вопросительно смотрит на него.
- Что именно? – спрашивает он. Рядовой рядом с ним, низенький коренастый мужчина по фамилии Эмерсон, переводит взгляд на молодого солдата, усмехается и толкает локтем своего соседа. Малдер ругается про себя; сейчас определенно не место и не время начинать личный разговор.
- Так, ерунда, - поспешно отвечает он. – Неважно.
Дана команда двигаться, что они и делают. Малдер рассеянно размышляет над тем, куда они направляются и что их ждет дальше. Полковник Скиннер, возглавляющий полк верхом на лошади, еще не поделился со своими капитанами планами на день. У Малдера возникает сильное подозрение, что даже Скиннер, вероятно, не знает, куда они идут. Насколько ему известно, никого еще официально не назначили командовать 3-й бригадой вместо полковника Винсента, и, вполне возможно, Скиннер просто следует за полком перед ними и надеется, что они откуда-нибудь получат приказы.
Всего через несколько минут после возобновления марша накрапывающий дождь внезапно превращается в ливень, и вскоре уже грунтовая дорога, по которой они идут, становится грязевым потоком. Продвижение замедляется: и без того уставшим людям приходится прилагать еще больше усилий к тому, чтобы переставлять ноги в пристающей к их ботинкам грязи, а когда жужжащие рои комаров находят их и начинают лакомиться любой незащищенной плотью, которую могут обнаружить, страдания полка достигают своего апогея.
- В такие времена, - говорит Скалли Малдеру, прихлопывая очередного комара на руке, - я почти соглашаюсь с тем, что, возможно, моя мать была права, когда говорила, что сбегать для вступления в армию – плохая идея.
- Еще не поздно, - отвечает Малдер. – Ты всегда можешь сигануть в лес, пока никто не видит. Роста ты небольшого, а эта грязь довольно глубока. Я могу сказать полковнику Скиннеру, что ты потерялся в ней. Не думаю, что он усомнится в моих словах. – Скалли разражается смехом, качая головой, а Малдер внутренне ликует: за сегодня Скалли уже дважды добровольно поднял в разговоре тему своей семьи. Малдер определенно воспользуется этим позже, если найдет время, и посмотрит, сколько еще сведений сможет вытянуть из своего друга.
Дождь идет на убыль перед заходом солнца, и когда тучи наконец начинают рассеиваться, люди издают хриплый крик радости. К их общему ужасу, однако, они вскоре обнаруживают, что нехватка осадков делает походные условия не лучше, а хуже. Дорога уже покрыта грязью в пятнадцать сантиметров глубиной, которая забрызгивает их с ног до головы, а без дождя, способного смыть ее прочь, она прилипает и засыхает.
Примерно через час после захода солнца звучит приказ сделать привал на ночь. Рядовые разносят слух, что меньше чем в полумиле от дороги есть озеро, и многие мужчины тут же отправляются в том направлении, чуть с ума не сойдя от перспективы освежиться после дневной маршировки, сбросить грязную униформу и смыть как можно больше засохшей грязи и пыли с их голов и тел.
- Что скажешь, Скалли? – усмехаясь, спрашивает Малдер. – Как насчет приятного освежающего купания при луне?
Молодой солдат качает головой со странным выражением на лице.
- Я так сильно хочу есть, что мне кажется, будто я в любой момент могу упасть в голодный обморок, - отвечает он. – Сначала найду что-нибудь перекусить, а потом искупаюсь.
Сказав это, он уходит, лавируя между куда более высокими мужчинами, пока не исчезает из вида. Сбитый с толку странным поведением Скалли Малдер со вздохом разворачивается и следует за солдатами своей роты к озеру.
Но он и метра не проходит, как его останавливает полковник Скиннер.
- Капитан Малдер, на пару слов, - говорит Скиннер с мрачным, суровым выражением лица. Малдер отрывисто кивает и идет за ним прочь от дороги, полка и направляющихся к озеру людей. Скиннер ничего больше не произносит до тех пор, пока они не оказываются вне зоны досягаемости для чьего-либо слуха, и только тогда разворачивается к своему подчиненному.
- Я бы предпочел повременить с этим разговором до тех пор, пока у нас не появится чуть больше приватности, капитан, - начинает он, - но мне сообщили, что мы не будем сегодня ставить палатки. Нам, возможно, придется сорваться с места в любую минуту.
- Вы выяснили что-нибудь конкретное насчет того места, куда мы направляемся, сэр? – спрашивает Малдер, и Скиннер кивает.
- Мы вблизи тыла нашей армии, так что вероятность вступления в какие-то бои первыми мала… но мы преследуем людей генерала Ли в их отступлении к Потомаку и попытке пересечь его.
Малдер нахмуривается.
- Если мы преследуем их, сэр, - рискует спросить он, - не следует ли нам двигаться чуточку быстрее?
- Следует? Определенно, - отвечает Скиннер. – Будем ли мы? Очевидно, нет. Я честно не имею понятия, почему генерал Мид столь осторожен. Силы Ли истощены и ослаблены; я легко поверю в то, что если бы мы нажали на него посильнее и как можно скорее, то смогли бы закончить войну прямо здесь, до конца этой недели. – Скиннер вздыхает и качает головой с видом крайнего отвращения. – В любом случае, это не то, что я хотел обсудить с вами прямо сейчас. – Он огляделся по сторонам, снова удостоверяясь, что их никто не слышит. – Вы знаете, конечно, что эта бригада осталась без командира, раз полковник Винсент находится на смертном одре.
- Да, сэр, - отвечает Малдер, уже понимая, к чему Скиннер ведет.
- Мне только что стало известно, что меня назначают ее командующим. Приказ уже вступил в силу.
Получив подтверждение своих подозрений, Малдер расплывается в широкой улыбке.
- Примите мои поздравления, сэр. Вы этого заслуживаете, как никто другой.
Малдер не лукавит; полковник Скиннер прекрасный лидер – уверенный тактик, хладнокровный в бою, нескорый на гнев и безоговорочно преданный своим людям.
- Спасибо, капитан, - благодарит его Скиннер. – Но дело не только в этом. – Малдер терпеливо ждет продолжения, хотя его любопытство задето. – Наш командир дивизии, генерал Сайкс, попросил меня порекомендовать ему офицера на мое место командира полка. Мой выбор еще должны будут одобрить по официальным каналам, разумеется, но меня заверили, что если только у моего кандидата в личном деле нет каких-то совсем уж вопиющих проступков – чего у него нет каким-то чудом – он гарантированно получит это назначение. – Малдер все еще недоумевает, к чему ведет этот разговор. – Я назвал генералу Сайксу ваше имя, капитан Малдер. Я, как бывший командир этого полка, отдаю свой голос за то, чтобы вы стали следующим.
Уши Малдера внезапно наполняются каким-то неопределенным гулом, и он замирает на месте, пока его мозг пытается настроиться на одну волну со слухом в попытке понять, что полковник Скиннер только что ему сказал.
- Извините, сэр… что вы сказали?
Скиннер усмехается.
- Я сказал, что хочу, чтобы вы приняли на себя командование 83-м Пенсильванским полком, когда мое повышение до главы 3-й бригады формально вступит в силу, капитан Малдер, - разъясняет он, однако информация все равно не полностью доходит до Малдера.
- Вы хотите, чтобы я… стал полковником? – запинаясь, спрашивает Малдер. – Нес ответственность за всех этих людей?
Скиннер выгибает брови при виде растерянности Малдера.
- Знаете, Малдер, ваш интеллект был одной из причин, по которым я принял это решение, но если у вас возникают такие трудности с пониманием сказанного, то я, возможно, переоценил вас. – Он качает головой, словно бы в раздражении, но при этом улыбается. – Да, Малдер, я хочу, чтобы вы взяли на себя ответственность за всех людей в полку. В этом, в общем, и состоят обязанности командира.
- Я просто… сэр… я… – Малдер с трудом сглатывает. – Не то чтобы я не польщен, сэр, но… почему я? Что я сделал такого, чтобы быть достойным этой чести?
- Помимо проявления очевидной храбрости на поле битвы два дня назад, когда, чтобы добыть больше боеприпасов, вы подвергли опасности себя, а не послали под огонь кого-нибудь из своих людей? – спрашивает Скиннер. – Вы умны, вы видите цельную картину там, где другие фокусируются только на том, что у них перед глазами, вы пробуждаете лояльность в своих людях, вы берете на себя риски, когда нужно, но не станете бесцельно жертвовать ни единым солдатом больше, чем это абсолютно необходимо, и вы не теряетесь под обстрелом противника.