Еще через несколько минут Малдер добирается непосредственно до самого лагеря. Он останавливается, чтобы спросить у командующего каждого полка, где в настоящее время располагается 3-я бригада, и вскоре замечает красный мальтийский крест, развевающийся над их штаб-квартирой. Малдер решает заглянуть туда и повидаться с полковником Скиннером, прежде чем продолжить путь к своему полку, твердо сказав себе, что делает это только чтобы убедиться, что командир знает о его возвращении, и проверить, нет ли каких-то важным новостей, каких-нибудь приказов, которые ему надо будет донести до своих людей.
И вовсе это не потому, что он оттягивает встречу со Скалли. Разумеется, нет.
Полковник Скиннер сидит под навесом своей палатки, склонившись над столом вместе с несколькими своими подчиненными. Когда Малдер приближается и спешивается, он поднимает на него глаза и встает, чтобы ответить на приветствие.
- Добро пожаловать назад, полковник Малдер, - говорит он. – Как дела у ваших родных?
- Все хорошо, сэр, - отвечает Малдер. – Я благодарен за возможность навестить их. Спасибо вам за это.
Скиннер отмахивается от его слов.
- Это не проблема. Сейчас здесь все равно ничего не происходит.
- Прежде чем вернуться в свой полк, могу я спросить, сэр, как обстоят дела? Как думаете, скоро мы снова двинемся в путь?
- Это маловероятно, - отвечает Скиннер, вновь усаживаясь за стол, и жестом указывает на юг, в направлении реки Раппаханнок, находящейся в паре-тройке миль оттуда. – Армия генерала Ли расположилась на южном берегу реки, а мы сидим здесь, на другой стороне… и не похоже, что кто-то из нас собирается что-то предпринимать. Сейчас мы просто ждем, устраивая ежедневные строевые, чтобы люди не скучали, и назначая наших снайперов по очереди следить за берегом, особенно по ночам. – Он разворачивается к Малдеру. – И, говоря о снайперах, где ваш лейтенант Скалли? Его мы тоже назначим в дозор, если у вас для него нет никаких срочных дел. Разве он не отправился в Фредериксберг вместе с вами?
- Да, но он уехал раньше меня, - встревоженно сообщает Малдер. – Вы не видели, когда он вернулся?
- Нет, - отвечает Скиннер, - но я все утро не отходил от своей палатки. Вполне может быть, что он ожидает вас вместе с остальными вашими людьми.
Малдер кивает.
- Если это все, сэр, то я отправлюсь в свой полк, - говорит он, и, отсалютовав в ответ на прощальный жест Малдера, Скиннер взмахом руки отпускает своего подчиненного. Малдер вновь садится на коня и продолжает путь, пока не замечает знамена 83-го Пенсильванского полка.
Солдаты издают громкие радостные крики, когда Малдер проезжает мимо, и он отвечает на них с немалым дискомфортом. Он пока не чувствует себя вправе принимать похвалы целого полка, так как еще не вел их в бой и не доказал, что способен командовать таким количеством людей. Однако он машет им, когда они отдают ему честь и выкрикивают приветствия, одновременно зорко высматривая характерные рыжие волосы Скалли в толпе.
К тому времени, когда он достигает палатки, которую солдаты установили для него, Скалли поблизости не оказывается, и Малдер начинает всерьез беспокоиться за нее. Она сказала, что вернется непосредственно в полк, как он помнит, но вполне вероятно, что она передумала и решила провести эту неделю где-то еще. Но куда бы она отправилась? Дороги небезопасны для всех одиноких всадников из-за банд, всегда готовых напасть на ничего не подозревающую жертву.
У него сердце уходит в пятки от страха, когда он осознает, что во время дорожного ограбления нападающие могли бы без труда обнаружить секрет Скалли, который она сумела скрывать от всей армии Союза. И если бы это произошло, опасность грозила бы не только любым ценностям и деньгам, которые могли оказаться в ее ранце. В итоге Малдер решает, что если Скалли не покажется в течение часа, он пошлет гонцов в другие полки, чтобы выяснить, не видел ли ее кто-нибудь. К счастью, ее волосы послужат хорошим ориентиром.
А если она не покажется к ночи, он сам отправится ее искать.
Малдер спешивается и передает коня грумам, чтобы его почистили и покормили. Зайдя в палатку, он, к немалому своему удивлению, обнаруживает, что ему установили походную кровать, но затем вспоминает, что видел такую в палатке Скиннера, когда тот был командующим полком, так что, вероятно, ее установили и для него. Какая бы ни была причина, он рад ее наличию и, бросив ранец на землю, со стоном опускается на койку. Она, конечно, не сравнится с тем, на чем он спал последнюю неделю, но в плане удобств на одну ступень спального коврика, расстеленного прямо на земле, так что его все устраивает.
Край палатки внезапно отодвигается в сторону, и Малдер резко садится. Снаружи стоит Скалли, заглядывая внутрь и щурясь в слабом свете. При виде ее тугой узел в его желудке мгновенно исчезает, и от наполнившего его облегчения у Малдера возникает головокружение.
- Разрешите войти, сэр? – сухо спрашивает Скалли. Малдер морщится про себя от формальности ее тона.
- Разумеется, входи, Скалли, - приглашает он. – Это и твоя палатка тоже.
- Неофициально, - возражает она, однако заходит, опустив холщовый край палатки, и вопросительно поднимает брови при виде койки. Малдер смущенно склоняет голову.
- Я ее не просил, клянусь, - заверяет он ее. – Ее установили до того, как я прибыл несколько минут назад. Я поговорю с полковником Скиннером и уточню, нельзя ли получить еще одну для тебя.
- Нет, ты этого не сделаешь, - заявляет она. – Это вызовет пересуды. Лейтенанты ведь обычно не спят на койках?
- Кажется, нет, - признает Малдер. – Что ж, тогда ты можешь занять ее. Я не против спать на земле.
- Это твоя койка, Малдер. Ты старший по званию офицер. С какой стати ты отдашь ее мне?
- Потому что я джентльмен и проявляю элементарную вежливость, - отвечает он. – Разве не так?
Скалли прищуривается.
- Нет, если человек, которому ты предлагаешь лучшие условия для сна, твой подчиненный, - отвечает она и, понизив голос, добавляет: - Вот об этом я и говорила, когда предполагала, что ты можешь начать обращаться со мной иначе.
- Но все же, - не сдается Малдер, - мне это кажется неправильным. По крайней мере, мы можем спать на ней по очереди.
Скалли вздыхает.
- Если я соглашусь, ты пообещаешь закрыть уже тему чертовой койки? – спрашивает она, закатывая глаза. – Я в лагере всего пять минут, а ты уже заставляешь меня пожалеть, что я не дезертировала.
Малдера охватывает уныние при ее словах… но потом он замечает озорной блеск в ее глазах и с облегчением усмехается ей.
- Ладно, будем спать по очереди, - соглашается он. Скалли кивает и, бросив свою поклажу рядом с малдеровской, тоже садится на койку. – Куда ты ездила, Скалли? – спрашивает ее Малдер. – Ты говорила, что вернешься в полк, но полковник Скиннер говорит, что не видел тебя.
Скалли наклоняет голову.
- Я не возвращалась, - признает она. – Я поехала было обратно, но… - Она вздыхает. – Мне нужно было время, чтобы остыть после отъезда из Фредериксберга, и я не готова была вернуться в полк, потому что совсем не хотела придумывать какое-нибудь объяснение тому, почему я не с тобой и твоей семьей. – Она поднимает на него глаза. – Что ты им рассказал, кстати?
- Что вечером прибыл гонец с посланием для тебя, - отвечает Малдер. – Им этого хватило. Саманта была разочарована, когда ты не спустилась к завтраку.
- Мне жаль, что у меня не получилось провести больше времени с ней, - отвечает Скалли. – Мне кажется, мы с ней начали неплохо ладить. – Она неловко теребит пальцы, лежащие у нее на коленях. – Малдер, я должна перед тобой извиниться, - продолжает она. – Я выдвинула ужасные обвинения, и мне не следовало этого делать без достаточно веских доказательств.
Малдер открывает рот, чтобы рассказать ей о случившемся прошлой ночью… но останавливает себя. Внезапно ему совсем не хочется делиться с ней произошедшим между ним и Дианой и только частично – совсем чуть-чуть – из-за нежелания признавать свою возможную неправоту.
Хотя Малдер и не хочет, чтобы Скалли прониклась еще большим предубеждением по отношению к Диане, если окажется, что разговор в переулке – как и события прошлой ночи – были невинными, ему представляется… неправильным рассказывать Скалли о том, что едва не произошло вчера в его спальне. И дело не в том, что Скалли женщина – в конце концов, они уже касались предмета интимной близости в разговоре после прибытия в Фредериксберг. Как бы то ни было, он пока не хочет сообщать ей о ночной эскападе Дианы, а потому идет по другому пути.