– Дэрби, сегодня не нужно меня подвозить. Олли подкинет меня домой.
Дэрби замолчал, закинул на плечи рюкзак и кинул в сторону Алекс многозначительный взгляд.
Макани сжала зубы. Она снова стала третьей лишней: они собирались обсуждать ее.
– Что-то не так?
Впервые Алекс не захотела ничего объяснять. Дэрби деликатно прокашлялся.
– Просто ты не прожила здесь так долго, как мы, – сказал он. – Никто не знает, действительно ли Олли едва не утонул, и правда ли, что он спит с отребьем в «Ред Спот», но с ним определенно что-то не так, с тех пор как умерли его родители.
Алекс одернула свою юбку с бахромой.
– Мы не хотим, чтобы тебе причинили боль.
– Снова, – кивнул Дэрби.
Руки Макани затряслись.
– Вы не знаете его.
– Ты тоже.
– Так что? С ним случилось что-то дерьмовое, а потом он мог сам наделать ошибок. А может, и нет. А если и да, то какая разница? Неужели он не заслуживает второго шанса?
Алекс отступила на шаг.
– Эй, это ты к чему?
Макани засунула руки в карманы и сжала кулаки.
– Он отвезет меня домой за пять минут. Все будет хорошо.
Она не была уверена, что друзья ее услышали, но развернулась и пошла прочь. Она вообще не знала, хочет ли быть услышанной. Но все-таки обернулась и добавила:
– У меня все хорошо!
Глава шестая
Олли открыл перед ней пассажирскую дверь «форда». Этот жест был милым и старомодным.
– Такое впечатление, что я сделала что-то плохое, – сказала Макани и, похлопав патрульную машину по крыше, забралась внутрь.
Олли криво улыбнулся:
– Теперь ты знаешь, каково мне.
Эта горькая правда, сказанная в виде шутки, – та самая причина, почему их тянуло друг к другу. Но так как только Макани поняла это, она не стала ничего говорить. Просто наблюдала, как Олли обходит машину спереди и подходит к водительскому сиденью. Его движения напомнили ей старый фильм «Бунтарь без причины». У Джеймса Дина никогда, правда, не было такой бледной кожи или розовых волос, но Олли напоминал крутого парня, сильно неуверенного в себе.
Внутри машина оказалась чистой. Обивка спереди была из ткани, а задние сиденья обтянуты искусственной кожей. Наверное, чтобы офицерам полиции было легче вытирать пот, рвоту, мочу и кровь. Перегородку из стальной сетки убрали, никакого радио или компьютерного управления, лишь короткая ручка рядом с боковым зеркалом водителя, которая включала сирену. В остальном самая обыкновенная машина, но Макани все равно стало не по себе. Воспоминания о полиции были не самые теплые.
Олли бросил сумку назад и сел в машину.
– Ну так, – спросила она, – ты что-то натворил?
Вопрос должен был стать игривым продолжением их шутки, но прозвучал совсем не так. Предупреждения друзей все еще вертелись в голове Макани. Она гадала, какие сплетни об Олли могли хотя бы частично оказаться правдивыми, и чувствовала себя виноватой из-за того, что огрызнулась на Дэрби и Алекс. Нужно будет отправить им сообщение с извинениями чуть позже. Может, даже примирительную волосатую задницу.
Олли замолчал, его рука уже лежала на ключе зажигания.
– А ты? – и посмотрел прямо на Макани.
– Да, – сказала она, но дальше развивать тему не стала.
– Ага, – Олли повернул ключ. – И я.
На выезде с парковки стояло множество фур и грузовиков. Наклейки на бамперах и пластиковые кресты на задних стеклах символизировали, что некоторые водители верят в Иисуса. Сувениры в виде оленьих голов украшали машины охотников, а на некоторых автомобилях виднелись звездно-полосатый флаг или выцветшая лента «Поддержите наших солдат». Грязная стоянка была совсем непохожа на парковку возле дома, отчего Макани здесь всегда чувствовала себя чужой и нежеланной, как гибридная «тойота» среди дизельных внедорожников.
Олли молчал, погрузившись в свои размышления, пока они не оказались следующими в очереди на выезд.
– В какую сторону?
На мгновение Макани удивилась, что он не знал, где она живет. Но откуда бы?
– Поверни направо. А потом через два квартала еще один поворот.
Атмосфера в салоне становилась напряженной.
– Ехать недолго, – разочарованно протянул Олли.
От его слов Макани испытала облегчение и застенчиво улыбнулась ему.
– Я не говорила, – сказала она, – но мне нравятся твои волосы.
Олли выехал на улицу и взглянул на нее.
– Правда?
– Воодушевляет. Фак всем гендерным стереотипам.
Он снова бросил на нее взгляд, проверяя, смеется она над ним или нет. Она не смеялась. Макани не была уверена до этого момента, но розовый цвет действительно выглядел бунтарским и сексуальным.