Святой, блядь, боже!
Он толкается снова и снова, бедра неудержимо бьются о мои. Я цепляюсь за него, пока он с дрожью продолжает трахать меня. Глаза закатываются и я непрерывно вдыхаю его землистый, сладкий аромат. Он, наконец, замирает и стонет, прежде чем упасть сверху, заставляя меня хихикать.
— Это было потрясающе, — говорит он, глядя на меня сверху вниз с нежностью в глазах, затем убирает волосы с моего лба и осыпает поцелуями лицо и шею.
Он настолько мил, что это странно. Мягкие поцелуи совершенно не сочетаются с тем, как он убивал мою киску минуту назад, и это приятно. Черт.
— Я уже целую вечность так не кончала, — мой голос звучит неправильно, как будто я кричала часами, а конечности, кажется, не слушаются. Меня хорошо и основательно поимели.
Я краснею и вскрикиваю, когда он смеясь подхватывает меня на руки, чтобы положить на подушки.
— Спасибо, — прохрипела я, более довольная, чем когда-либо в своей жизни.
Чувствуя себя спокойнее и довольнее, чем когда-либо, я закрываю глаза. Он перекатывается, прижимая меня, словно защищая. Сердце замирает, когда он целует меня в лоб, словно я драгоценна. Он заставляет меня чувствовать себя драгоценной.
— Спи. В следующий раз ты не будешь так много отдыхать, — он наклоняется, чтобы легонько поцеловать меня в нос. — А до тех пор я буду развлекать себя, придумывая новые способы трахнуть твою киску.
Я не могу сдержать румянец, заливающий лицо. Я смотрю в его практически горящие огнем глаза, а его член упирается мне в бедро. Как, черт возьми, вообще можно ответить на такое? Я прикусываю губу, не находя слов, но его сексуальный, высокомерный рот кривится в улыбке. Этот придурок знает, что делает.
— Спи, — повторяет он, сжимая меня в объятиях.
Я вздыхаю и закрываю глаза, чувствуя, как он расслабляется, прижимаясь ко мне.
Лучший секс в истории.
Глава 13
ОБРИ
Я смотрю вниз с полным неверием. Это… это просто… боже мой. Я отстраняюсь, прикусив губу, чтобы не заскулить, как маленькая сучка. Моя бедная, бедная вагина. Неудивительно, что он не позволил мне взглянуть на него. Это вагинальная смерть от пениса, такого большого, что я бы съежилась, если бы мне пришлось увидеть его рядом с линейкой.
Я вздрагиваю и встаю с кровати, едва дыша из-за страха разбудить его… или это.
Пытаясь избежать ноющей боли между ног, я неловко крадусь на цыпочках в ванную, и отныне это будет называться «Членовредительство».
Боже мой, я ковыляю. Я хнычу, прежде чем вытянуть ноги, выполняя несколько движений из йоги, чтобы размять подколенные сухожилия. Писаю, заглушая стон боли рукой.
К тому времени, как я возвращаюсь на кровать, уже почти полностью избавившись от боли в ногах и мочевом пузыре, он все еще не двигается.
Я с благоговением смотрю на член. Мужчина лежит, раскинув руки, его член размером с отбойный молоток выставлен на всеобщее обозрение, и эта штука должна быть занесена в Книгу рекордов Гиннесса. Неудивительно, что мою ватрушку словно пропустили через мясорубку. В голове проносятся видения прошедшей ночи, когда он был надо мной, и тело загорается от возбуждения, даже несмотря на боль.
Оргазмы того стоили. Оргазмы. Боже милостивый, оргазмы. Я сбилась со счета ночью, после того, как он разбудил меня в третий раз. Каждый раз он заставлял меня кончать на пальцы, рот или член так сильно, что я понятия не имею, кто настоящий виновник того, как мне больно.
Губы кривятся в довольной ухмылке, и я опускаюсь на подушку, прижимаясь к его груди и прислушиваясь к дыханию.
Брови сходятся на переносице. Подождите. Он вообще дышит?
В те редкие моменты, когда я действительно делила постель с Чедом, он храпел, как товарняк, а этот парень — ни звука. Я снова смотрю на него. Ладно, совсем не странно. Его грудь не двигается.
Он не двигается.
Боже мой, он умер?! Ни за что. Ни за что на свете, черт возьми. Я начинаю прижимать руку к его обслюнявленной груди, глазами сканируя любой признак движения. По-прежнему ничего.
Ладно, что мне делать? Звонить в скорую! Паника накатывает с новой силой, и сердце бешено колотится в груди. Как набрать 911 в Румынии? Возможно, у них даже нет 911.