Он открывает коробку, которую держит подмышкой, и ухмыляется.
— Помнишь Селесту? О, и Анжелику, разве ее не сожгли за то, что она ведьма?
Я отвожу взгляд и смотрю на свет, падающий на кастрюли и сковородки, прежде чем остановиться на маленькой машине с распылителем средства от загара, которую он где-то раздобыл. Я вешаю свою рубашку на спинку стула Дойла.
— Обри — не Анжелика, и времена сейчас другие, иначе я бы не подвергал себя этому унизительному дерьму.
Он ухмыляется.
— Хорошо. А теперь перестань вести себя как младенец и вытяни руки вперед.
Туман окутывает мою грудь, и я напрягаюсь, запах вторгается в мои чувства.
— Почему, черт возьми, это пахнет печеньем, Дойл?
— Ну, это определенно не то, чего я ожидала, — низкий звук женского голоса заставляет нас обоих повернуться к двери.
Женщина с каштановыми волосами стоит на кухне, уперев руки в широкие бедра, с недоверчивым выражением лица.
— Кто ты? — спрашиваю я.
Она делает паузу, и ее сердцебиение учащается. Ее темные глаза бросаются на Дойла, и она тепло улыбается.
— Уитли. Офис прислал меня на вакансию шеф-повара. Это Замок Цепеша, верно?
— Шеф-повар, — натянуто говорит Дойл.
— Да, хотя не могу сказать, что сожалею о том, что приехала так поздно, — она расплывается в дерзкой улыбке, подходит ближе и плюхается в кресло.
Я выгибаю бровь, когда она скрещивает ноги и закусывает губу, глядя на Дойла, как на закуску. Лицо Дойла мрачнеет, и он ругается по поводу солнцезащитного крема, а я понимаю, в чем проблема. Воздух был пропитан солнцезащитным кремом, из-за чего ему было труднее дышать. Бедняга терпеть не может удары по его обонянию.
Дойл откашливается и кланяется, выглядя нелепо с закатанными рукавами, как разнорабочий.
— Я Дойл, владелец. Если вы подождете в столовой, я скоро с вами встречусь.
— Ты выглядишь нелепо, — шепчу я, наслаждаясь его дискомфортом.
Женщина расплывается в улыбке.
— О, вы имеете в виду, что я не могу остаться и посмотреть? Я видела и менее интересное порно, чем это. Я останусь, если вам все равно.
Что особенного в этой эпохе, что энергичные женщины, кажется, поджидают за каждым углом?
Я смеюсь, но лицо Дойла краснеет, и я вижу, как волоски на его руках встают дыбом по мере того, как он приближается к ней. Я хватаю свою рубашку и натягиваю ее, не заботясь о том, что она будет испорчена.
— Как вы попали на территорию, мадам? — спрашивает Дойл, явно взволнованный. — Сейчас середина ночи.
— Ворота были открыты, а к письму был приложен план замка. Хм, я что-то сделала не так?
Дойл останавливается и скрещивает руки на груди.
— Вам следовало сообщить кому-нибудь о своем прибытии.
Она приподнимает бровь.
— Ну, когда я постучала, у двери никого не было, а на улице темно и холодно. Поскольку я не смогла никого найти, я захотела познакомиться с кухней. Я не знала, чего ожидать, учитывая условие объявления — быть в добром здравии — и местоположение замка. Поверьте, вам повезло, что я здесь. Не многие повара могут подписаться на это.
Дойл хмурится.
— Правда?
Ее глаза сужаются.
— Да. Поэтому я сюда и пришла. И для начала, я хочу быть уверена, что меня не убьют в этом жутком месте.
Я смотрю на нее в замешательстве.
— Жутком?
Она моргает и смотрит на меня так, будто у меня выросла вторая голова.
— Да, акцент на жуткий. Например, я видела, как что-то двигалось в озере вокруг этого места по дороге сюда. Оно было огромным.
Ни я, ни Дойл не реагируем на то, что она, очевидно, видела Несси во рву снаружи. Еще один вопрос, который мы не обсуждали. Я удивлен, что Несси пробилась сквозь верхний слой льда. Она, наверное, голодна.
Дойл смотрит на нее и хмурится.
— Аллигаторы.
Она отражает его взгляд, и в ее глазах вспыхивает решительный блеск.
— Верно, аллигаторы совсем не жуткие. Подождите… аллигаторы в Румынии посреди зимы?
Бессвязный идиот! Если он собирается лгать, не мог бы он придумать что-нибудь более правдоподобное? Обычно он не такой тупой.
Хмурое выражение на его лице сменяется холодной и расчетливой улыбкой.
— Будьте уверены, вы и все гости здесь в полной безопасности.
Ее глаза мечутся между нами, словно оценивая искренность. Дойл, как ни странно, выглядит так, будто желает ей быстрой и неминуемой смерти. Она мне нравится.
Уитли разводит руки и наклоняется через стол.