Оставив шкаф, я бросилась к окну, осторожно выглядывая. За оградой виднелись уши вороного жеребца и высокая шляпа кучера. Громкий рык отца заставил накрепко вцепиться в оконную раму пальцами. Кряхтение и грубые ругательства тревожили вечернюю тишину, в воротах наконец показалась фигура отца. Его шатало, он что-то недовольно бурчал себе под нос, тяжело шагая в сторону дома, явно не видя перед собой тропинки. Кучер не торопился уезжать — ждал оплаты.
Набрав в грудь больше воздуха, я сняла с пояса кошелёк и высыпала на ладонь горсть медяков, пересчитала — ровно десять. Невольно коснулась пальцами груди, нащупывая талисман, мамин подарок, последняя ценная вещь, что осталась у меня. А эти медяки последние деньги, которые мы берегли. Сжав их в кулак, я отправилась встречать Бальтсара.
— Тиана, дочь, расплатись с возничим, — посмотрев на меня мутным взглядом, бросил невнятно отец, как-то нехорошо побледнев.
Глава 2
Я расплатилась, отдав два медяка. Возничий окинул меня пристальным и немного удивлённым взглядом, взялся за поводья. Он развернул жеребца, и повозка быстро скрылась в сумраке. Я настороженно осмотрела дорогу и, закрыв ворота, приблизилась к отцу. Он опёрся о меня едва ли не всей тяжестью. В нос дохнуло запахом хмеля и табака. Я втащила его в дом, проволокла через гостиную к дивану. Отец тяжело плюхнулся и вытянул ноги, откинув голову назад. Я опустилась на пол и принялась стягивать с его ног сапоги. Вспомнила те дни, когда мы всей семьёй ужинали за столом вместе, как же было хорошо. А сейчас сестра неизвестно где, мамы нет, а отец… По щеке скользнула горячая слеза, я быстро её вытерла, вспомнив о самом главном.
— Папа, Дэми увезли, и…
Громкий храп заставил поднять голову. Отец уже спал, приоткрыв рот. Я медленно поднялась с пола. Рассматривая лицо отца — волевой подбородок, породистый нос с широкими крыльями. Светлые волосы, всегда опрятно зачёсанные назад, сейчас спутались, и в них проглядывали какие-то крошки.
Дэми пошла в папу, взяв от него роскошные светлые волосы, зелёные глаза. Сестра выросла настоящей красавицей и была в числе самых завидных невест. Меня же мама прятала, я пошла в неё, Эн-Мари де Вир, конечно, у меня не было столько изящества и характера, как у Дэми, своевольного, капризного, какой должен быть у истинной леди.
«Свинья. Наш отец превратился в свинью, ты посмотри на него, Тиана, нажрался, как свинья!» — голос Дэми из воспоминаний раздался в голове.
«Не говори так, Дэми! Хватит!» — зажимала я уши. Но сестра всегда была неумолима, она презирала отца, когда тот набирался до отказа. Больно это вспоминать и больно видеть отца таким. Слабым. Безвольным. Но, каким бы он ни был, — он наш отец. Он тот, кто дал нам жизнь, а уж какая она будет, зависит не от родителей.
Взяла сапоги и отставила в сторону, поднялась и направилась к выходу, заперев дверь, устало прислонилась к ней спиной. От переживаний за Дэми я была полностью выжата. Всё тело вибрировало от напряжения. Приоткрыла веки, смотря сквозь темноту на громко сопящего отца. А ведь мама вышла за него, и у неё были к нему чувства. Были или нет? Я задумалась. Эн-Мари никогда не говорила, что любит отца, хотя всегда проявляла заботу и уважение по отношению к нему, в её взгляде не было и капли омерзения, как твердит Дэми. Но сестра громко смеялась, когда я просила её не порочить память матушки.
«Когда же ты повзрослеешь, Тиана, и посмотришь на всё ясным взглядом, а не через розовый туман мирка, в котором ты витаешь? Мать ненавидела его с первого дня. Их брак был вынужденным, по приказу герцога. Я скажу тебе больше, Тиана, – у нашей мамы был любовник. Генерал королевской гвардии. Да-да, тот, о ком она думала вечерами и мечтала, грела мысли о следующей тайной встрече, грезила о нём, а не об этом слабаке. Их интрижка длилась с давних пор, примерно семнадцать лет, столько сейчас и тебе».
Я вздрогнула. Хватит! Не хочу больше! Не хочу больше об этом думать! Пусть Дэми оставит свои домыслы при себе. Я не понимала, откуда в ней столько яда, которым сестра пыталась ужалить меня. Откуда она всё это вообще выдумала?!
Нужно идти спать. Я смертельно устала. Но нужно подумать, как её вытащить, отец наверняка мог знать, кто они, те, кто вторгся в нашу усадьбу. Дэми просила меня спасти её, она ждёт, ей нужна помощь, а больше не от кого. Оторвавшись от двери, я приблизилась к отцу. Облизала пересохшие губы. Взяла его за ноги, водрузив на диван. Бальтсар грузно завалился на бок. Развязав шейный платок, я расстегнула жилет на груди, освободив дыхание, из внутреннего кармана что-то упало. Свёрток каких-то бумаг. Я застыла, глянув на отца — он продолжал спать. Спешно наклонилась, подобрав потерю, как вдруг отец зашевелился, разлепил веки.