Когда она удалилась, Магнус заметил:
— Эта акклиматизация дает интересный эффект, отец. Я нашел ту женщину привлекательной.
— Они красивая раса, если привыкнуть к их нечеловеческой внешности, — заметил Паг.
— Нет, я имею в виду привлекательной в том смысле, в каком может быть привлекательна женщина-человек. Это странно.
Паг пожал плечами:
— Возможно, а возможно, и нет. Я находил королеву эльфов прекрасной по любым меркам, но это не было физическим влечением. Хотя Томас был очарован ею еще до своего превращения. Может, это связано с изменениями, которым мы себя подвергаем, а может, ты просто обладаешь более широким взглядом на красоту, чем твой отец.
— Возможно, — ответил Магнус. — Интересно, кто она такая? В Кеше я бы принял её за знать или младшую принцессу. В Крондоре — за куртизанку какого-нибудь богача. — Он скептически покачал головой. — А здесь? Сможем ли мы вообще узнать достаточно о дасати за… сколько-нибудь разумный срок, чтобы выжить в их мире?
Паг вздохнул:
— С определённой уверенностью могу сказать — да. Но что касается того, почему я так считаю… — Он в очередной раз задумался, стоит ли рассказать сыну о посланиях из будущего. — Скажем так, я верю, что это путешествие не так опасно, как кажется.
Магнус помолчал, затем произнёс:
— Перестань относиться ко мне как к сыну, отец. Я уже много лет твой самый одарённый ученик. В некоторых навыках я почти сравнялся с тобой и матерью, а со временем, думаю, превзойду вас обоих. Я знаю, ты пытаешься меня защитить…
Паг резко прервал его:
— Если бы я хотел тебя защитить, Магнус, то оставил бы на острове с матерью и Калебом. — Он огляделся, будто подбирая нужные слова. — Никогда не говори, что я пытаюсь тебя уберечь. Десятки раз я молчал, когда ты шел на риск, а во мне всё кричало, чтобы я послал кого-то другого. Возможно, когда-нибудь ты сам станешь отцом и поймёшь, о чём я. Если бы я просто хотел твоей безопасности, тебя бы здесь не было. Ты потерял брата и сестру, которых никогда не знал. Но я потерял детей, которых любил так же сильно, как люблю тебя и Калеба.
Магнус стоял, скрестив руки, и смотрел сверху вниз на отца. На мгновение Пагу почудилось сходство с женой — и в позе сына, и в выражении его лица. Наконец Магнус вздохнул. Он посмотрел Пагу в глаза и сказал:
— Прости, отец.
— Не извиняйся, — Паг сжал его руку. — Я понимаю твое раздражение. Нет дня, чтобы я не вспомнил, каково это — осваивать свою силу. И поверь, тебе куда легче, чем было мне.
Магнус тепло улыбнулся:
— Я это осознаю.
Он знал, что отец тяжело переносил обучение у своего первого наставника — старого мага Малого Пути, Кулгана, ведь Паг с юных лет был адептом Великого Пути. Сейчас это различие уже не имело значения, но в те времена всё было иначе. Потом четыре года рабства, затем еще четыре — учеба в Ассамблее Магов на Келеване. По сравнению с этим обучение Магнуса казалось идиллией.
— И всё же, — продолжал Паг, — вопрос в том, как мы переживем грядущие испытания.
Раздался голос сзади, на безупречном кешианском:
— Именно это тебе и следовало бы обдумать.
Паг и Магнус не заметили приближения незнакомца, поэтому оба мгновенно среагировали, приняв явно оборонительную позицию: вес равномерно распределён, колени слегка согнуты, руки у кинжалов на поясах. Ни один из них пока не чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы полагаться на магическую защиту.
— Успокойтесь. Если бы я хотел вас убить, вы бы уже были мертвы, — сказал говорящий.
Это был высокий ипилиак с самым человечным лицом из всех, что они до сих пор видели: глубоко посаженные глаза, густые чёрные брови и такие же тёмные волосы до плеч, что было редкостью среди его сородичей, обычно носивших короткие стрижки. Морщинистое лицо выдавало возраст за расцветом сил, но взгляд оставался острым, а осанка и одежда явно указывали на воина: стёганый гамбезон, перекрещенные кожаные ремни с несколькими видами оружия, бриджи и сапоги, характерные для всадника.
— Я — Мартух, — спокойно представился он. — Ваш проводник. Я — дасати.
Глава 12
Враги
Миранда швырнула вазу.
Раздражение пересилило самоконтроль, и ей нужно было выплеснуть досаду. Мгновенно пожалев о порыве, потому что эта прочная глиняная посудина ей нравилась, она мысленно остановила сосуд в дюйме от стены, не дав ему разбиться. Легким усилием воли вернула его в руку и поставила обратно на стол, где он стоял минуту назад.
Калеб вошел как раз в момент этого представления.
— Отец? — спросил он.
Миранда кивнула.
— Я скучаю по нему, и это делает меня…
Калеб ухмыльнулся, и на мгновение в его улыбке мелькнуло сходство с мужем.
— Нетерпеливой? — подсказал он.
— Мудрый выбор слов, — ответила она. — Какие новости?
— Никаких. Ни от отца, ни от Магнуса, да и вряд ли скоро будут. Зато пришло послание от Ассамблеи — они просят твоего присутствия при первой возможности.
Миранда быстро прикинула время и сообразила, что сейчас середина утра на обоих мирах — из-за разницы в длине суток периоды совпадения были редки.
— Я отправлюсь сейчас же, — сказала она Калебу. — Ты остаешься за главного, пока я не вернусь.
Калеб поднял руки в защитном жесте.
— Ты же знаешь, многие из…
— Маги не любят, когда ты главный, — закончила за него Миранда. — Знаю. И мне всё равно. Этот остров принадлежит твоему отцу и мне, а значит — и тебе, когда нас нет. Кроме того, Розенвар всё ещё на Новиндусе с Талной, Накор и твой брат — с отцом, так что тебе придётся самому разбираться со всеми мелкими дрязгами. Если возникнет спор, уладь его или хотя бы отложи решение, пока кто-то из нас не вернётся. К тому же, сынок, я, возможно, ненадолго на Келеване.
— Хорошо бы, — пробормотал Калеб.
Мать уже уходила, но вдруг обернулась:
— Какие-нибудь вести от мальчиков?
Калеб пожал плечами:
— У них нет возможности быстро передавать сообщения, мама. Я попросил пару наших агентов в Ролдеме присматривать за ними, когда получится. Но разве они могут попасть в серьёзные неприятности, окружённые целым университетом монахов Ла-Тимсы?
— Тебе точно крышка, — сказал Зейн.
— Точно крышка, — поддакнул Тад.
Джомми бросил на них сердитый взгляд, выходя на тренировочную площадку. Студенты отрабатывали приемы фехтования, и хотя Джомми отлично знал, как оглушить противника эфесом, перерезать ему глотку после удара в пах и прочие грязные трюки, которым научил его Калеб, здесь царили турнирные правила — со строгим Мастером Меча, следившим за их соблюдением. Его противником оказался Годфри, ближайший союзник Сервана, и по тому, как тот держал оружие, было ясно, что он не новичок в этом зале.
Джомми нервно поправил тугой воротник куртки, когда Мастер Меча жестом подозвал соперников к центру площадки. Остальные ученики наблюдали в тишине под присмотром полудюжины монахов.
Мастер Меча говорил достаточно громко, чтобы его слышали сквозь шепот мальчишек, но без крика:
— Сегодня мы отрабатываем контратаку. — Он повернулся к Джомми: — Поскольку Годфри опытнее, ты будешь атаковать. Выбери любое направление — верхний, средний или нижний уровень, но только легкий контакт либо его полное отсутствие. Понятно?
Джомми кивнул и вернулся к своим названым братьям. Тад протянул ему шлем — маску с металлической сеткой, пришитую к тканевой основе. Натянув ее на голову, Джомми занял исходную позицию.
— Начали! — скомандовал Мастер Меча.
Джомми замешкался на мгновение, затем нанес высокий удар, изо всех сил стараясь в рамках правил снести Годфри голову с плеч. Тот легко парировал атаку, вытянул руку и сильно ткнул клинком в грудь Джомми, а затем, отводя меч, легким движением ударил по единственному незащищенному месту — тыльной стороне ладони.
— Ай! — взвыл Джомми, роняя меч под громкий смех остальных учеников.