— Вам нужно запастись терпением, — сказал Мартух. — Когда процесс завершится, вы сможете дышать воздухом, пить воду, есть пищу дасати и внешне ничем не будете от них отличаться. Мы применим иллюзию, которая сделает вас похожими на нас, хотя Жрецы Смерти могут бросить на вас странный взгляд, если столкнутся с вами вблизи, я бы советовал этого избегать. В этом отношении у вас есть преимущество: магия ипилиакских магов превосходит магию Жрецов Смерти, поскольку не зависит целиком от некромантии. С помощью различных тайных средств мы можем гарантировать, что ваша маскировка выдержит пристальный осмотр.
— Но это наименьшая из ваших забот. По темпераменту и природе вы так же чужды дасати, как они — вам, и существует тысяча способов поведения, взглядов на жизнь и повседневных действий, которые останутся для вас загадкой. Некоторые вы усвоите быстро, другие же так и не поймёте.
Он обвёл взглядом присутствующих.
— Мы — раса воинов, и говорю это без хвастовства. Не то чтобы мы были единственным воинственным народом, но мы рождены для борьбы. Мы убиваем своих сыновей, знали вы об этом?
Паг вспомнил слова Каспара.
— Я слышал нечто подобное.
— Любой мальчик может вырасти в угрозу, в соперника, и потому должен быть уничтожен, прежде чем достигнет этого состояния.
Накор, казалось, был очарован.
— Но как же ваш народ тогда выживает?
— Благодаря тому, что мы опасны даже в детстве. Благодаря хитрости. Благодаря матерям, которые посвящают себя защите своих детей, пока те не смогут постоять за себя.
— Вы узнаете больше о Сокрытии и других вещах, привычных для моего народа, но не всё сразу. Сейчас давайте сосредоточимся на том, как вам продержаться больше часа, ступив на любой из Двенадцати Миров.
— Но не все же члены вашего народа — воины? — спросил Магнус.
— Нет. Есть воины и их жёны, их дети и младшие братья с сёстрами. Эти ранги чётко не обозначены, примерно как вы считаете граждан своей страны «нормальными», а всех остальных — «чужаками». — Он обвёл взглядом присутствующих. — В моём мире чужаками будете вы, поэтому лучше найти вам роль, изначально вызывающую у дасати подозрение. Есть ли у вас навыки целительства?
— Я разбираюсь в травах и перевязке ран, — сказал Накор.
— В моём мире лечением занимаются хирурги и жрецы, — добавил Паг, — но базовые знания у меня есть.
— Тогда вы станете членами Гильдии Прислужников.
— Прислужников? — переспросил Магнус.
— Все, кто не принадлежит к правящему классу, называются Ничтожными, — пояснил Мартух. — Прислужников особенно презирают за их стремление заботиться о тех, кто не является их ближайшей роднёй.
— И всё же вы терпите их присутствие? — поинтересовался Паг.
— Да, — ответил за всех Накор. — Потому что они полезны!
Мартух улыбнулся, и на мгновение Пагу показалось, что за суровой внешностью проглянуло что-то человечное.
— Верно. Вы ухватили суть.
— Тех, кого боишься, нужно ублажать. Тех, кто может стать угрозой — уничтожать. Но тех, кто ни страшен, ни опасен, но может быть полезен… таких держат рядом. Берут под покровительство и защищают от других правителей, которые могут возжелать их стереть с лица земли.
Мартух провёл рукой по воздуху, очерчивая круг:
— За этими стенами — город, который куда больше похож на ваши миры, чем на мой. Хотя местные жители — дальние родственники моего народа, они прожили в этом искажённом пространстве, этом месте на грани первого и второго уровней бытия, так долго, что многие наши… обычаи забыли.
— Здесь есть купцы, торговцы и артисты, совсем как в вашем мире. По нашим меркам, эти дальние родственники беззаботны до безумия, а уж жители вашего мира и вовсе сумасшедшие.
Паг вздохнул:
— Так много нужно изучить…
Бек наконец не выдержал:
— Я ничего не понимаю. Я просто хочу действовать.
— Скоро, — успокоил его Накор.
— Бек, на сегодня мы закончили, — сказал Мартух. — Почему бы тебе не выйти подышать воздухом?
Бек посмотрел на Накора, и тот кивнул. Когда молодой человек вышел, Накор спросил:
— Зачем ты отослал его?
— Потому что большая часть сказанного для него — пустой звук, хотя во многом он куда больше похож на дасати, чем вы можете представить. — Мартух посмотрел на Накора. — Он подчиняется тебе?
— Пока что будет делать, что я скажу. Недолго еще.
— Присматривай за ним. — Повернувшись к Пагу, спросил: — Зачем ты взял его с собой?
— Мне велели, — ответил Паг.
Мартух кивнул, будто этого объяснения ему было достаточно.
— Возможно, он важен.
Накор перевел взгляд с Магнуса на Мартуха:
— Мне нужно кое-что спросить.
— Что?
— Почему ты помогаешь нам, не зная наших намерений?
Мартух ответил:
— Я знаю больше, чем вам кажется, Накор из Исалани. Ваше появление не было неожиданным. Месяцы назад мы получили весть, что некто с первого уровня реальности будет искать путь в мой мир.
— Весть? — переспросил Паг. — От кого?
— Мне назвали лишь имя, — сказал проводник. — Калкин.
Паг ошеломлённо замолчал. Даже Накор округлил глаза. Первым заговорил Магнус:
— Это не обязательно был Калкин или Бан-Ат. Кто-то мог использовать это имя.
— Но кто бы мог знать? — спросил Паг. — Кто, кроме узкого круга Конклава, вообще в курсе видения Каспара в Павильоне Богов?
Глава 14
Праздник
Паг внезапно атаковал.
Мартух поднял руки, и между его скрещенными запястьями возник мерцающий энергетический щит в форме диска. Голубая энергетическая стрела, выпущенная Пагом, была безвредно отражена в небо.
Ранее тем же днем Паг, Накор и Магнус встретились с Мартухом, который проводил их на относительно безлюдный луг в холмах недалеко от города. Паг заметил, что повсюду простирались возделанные поля, но самих ферм не было видно.
— Это не наш путь, — ответил Мартух. — Фермеры здесь представляют собой касту рабочих, трудящихся на ассоциации земледельцев, мельников, экспортеров зерна и продукции. Они живут в больших зданиях, которые мы называем «апартаментами». Каждое утро они выезжают на повозках и возвращаются на закате.
Паг внимательно слушал, отмечая про себя, как Мартух подчеркнуто использует местоимение «мы».
— В Двенадцати Мирах сила в численности — не просто крылатая фраза, а закон выживания, — продолжал дасати. — Стаи хищников в наших мирах таковы, что одинокая фермерская семья в небольшом доме не проживёт и года.
Еще Паг обратил внимание на употребление Мартухом фразы «наш путь». Какими бы ни были ипилиаки, он явно считал их единым целым с дасати.
— Для дасати магия — всего лишь инструмент, — сказал Мартух, и в его голосе прозвучало что-то вроде презрения. — Что, конечно, означает: ещё одно оружие.
Он повернулся к Пагу:
— Думаю, как только вы освоите работу с магией в этих условиях, ваше мастерство сделает вас исключительным среди магов. — Его взгляд скользнул к Накору и Магнусу. — Вероятно, все трое будете на голову выше местных колдунов.
— Но не стоит недооценивать ярость тех, кого вы можете встретить. Полдюжины Жрецов Смерти, возможно, не сравнятся с вами поодиночке, но вместе они подавят вас. Они — фанатики по вашим меркам, как, впрочем, и каждый мужчина, женщина и ребёнок в тех землях.
— Они живут по стандарту, который даже нельзя назвать «кодексом». Это набор бездумных реакций, отточенных за тысячелетия существования в мире, где малейшее промедление означает уничтожение. — Он посмотрел на троих магов и добавил: — Если задумаешься — погибнешь.
Магнус мрачно заметил:
— Вы рисуете мрачную реальность.
— Для них это единственная известная реальность. Она не кажется им мрачной, ведь они — живые, а значит, победители, выжившие, даже самые ничтожные из них. И в этом они находят гордость и удовлетворение. Последний из Ничтожных, выполняющий самую грязную работу, может чувствовать своё превосходство над неудачливым сыном самого ТеКараны. Это ощущение своего места, которое вам сложно постичь.