Они подошли к невысокой ограде из железа или какого-то другого тёмного металла с искусно украшенными воротами, через которые длинной очередью входили люди. Впервые Паг увидел, как воины и их дамы терпеливо стояли позади Ничтожных — очевидно, все соблюдали очерёдность по времени прибытия.
Мартух поставил Бека и остальных в очередь, а сам подошёл к воротам, где предъявил пергамент двум мужчинам в чёрных мантиях с вышитым на груди золотым глазом. Иерофанты — те самые Жрецы Смерти, что хранили тайны и мистерии Ордена. Паг догадывался, что они представляли собой что-то вроде «низших ступеней» у этих существ, ведь этот Звёздный Мост, каким бы фантастическим он ни казался, был всего лишь механизмом.
— Впечатляющий фокус, — прошептал Накор.
Паг легонько тронул его за плечо, напоминая о необходимости молчания. Мартух вернулся и громко сказал, обращаясь якобы к Беку, но так, чтобы слышали все:
— Всё в порядке. Мы отправляемся сейчас.
Когда подошла их очередь, Паг заметил, как два Иерофанта заставляли каждого ненадолго задерживаться. Когда Мартух и Бек уже направились к основанию световой колонны, одного из жрецов задержал Пага на мгновение, затем услышал его наставление:
— Наступай быстро, сходи быстро. — И ощутил решительный толчок, отправляющий его вперёд.
Паг ускорил шаг, сохраняя дистанцию с Беком, и увидел, как молодой воин шагнул в сияние. Когда сам Паг достиг границы света, он на мгновение заколебался — и в этот миг мысленно прикоснулся к Звёздному Мосту своими магическими чувствами.
Он пошатнулся, едва удержавшись на ногах лишь благодаря волевому усилию, которое не применял уже много лет. Эта конструкция, этот Мост… Его разум отказывался постигать его масштабы.
И вот он внутри. На мгновение ему показалось, будто он снова в пустоте — все чувства исчезли. Затем его резко понесло сквозь иное пространство, измерение чуждой красоты и неописуемых ощущений.
На краткий миг Паг почувствовал себя частью этого плана реальности, уловил в нём систему, которую мог бы понять, имей он время на размышления. Но внезапно он уже стоял на твёрдой земле, глядя в спину удаляющемуся Беку. Вспомнив предупреждение, он быстро сошёл с платформы, гадая, что случилось бы, если бы он задержался, дожидаясь Накора. Вероятно, ничего хорошего.
Сзади раздались шаги его спутников. Паг хотел оглянуться, но образы, обрушившиеся на его восприятие, вызывали уже не просто осторожность, а настоящий страх. Если Делекордия не смогла полностью подготовить его к шоку от Косриди, то Косриди и вовсе не подготовил к тому, что теперь предстало его глазам на Омадрабаре.
Миранда пришла в сознание и обнаружила, что её руки и ноги по-прежнему связаны, но не так туго, как прежде. Похоже, она находилась в спальне, привязанная верёвками к четырём столбикам кровати. На табурете рядом сидел дасати и наблюдал за ней холодными чёрными глазами.
— Ты понимаешь меня? — спросил он.
Миранда мысленно напряглась, пытаясь осмыслить его слова. Хотя сами слова были незнакомы, их смысл чудесным образом доходил до её сознания. Дасати использовал какую-то неизвестную ей магию, но она действовала.
— Да, — прошептала она, с трудом разжимая пересохшие губы. Горло горело от жажды. — Можно воды? — спросила она, слишком измученная и слабая, чтобы проявлять подобающую ярость.
Голова раскалывалась, всё тело ныло. Как ни старалась она, перебирая все известные ей ментальные техники и заклинания, сосредоточиться не получалось. Магические потоки вокруг казались абсолютно чуждыми, непостижимыми.
Дасати в чёрном одеянии с красным черепом на груди и замысловатой пурпурной отделкой по краям рукавов, подолу и капюшону сидел неподвижно. Капюшон был откинут, и Миранда могла разглядеть его лицо — бледное, с тонкими чертами и безжалостным выражением.
У Миранды не было представления о том, как должны выглядеть дасати. Она изучала его черты и обнаружила, что они не так уж отличались от человеческих: два глаза, нос и рот находились на привычных местах. Подбородок был удлинённым, скулы высокими, а череп узким, но, кроме сероватого оттенка кожи, он не казался столь уж чуждым существом. Определённо, он выглядел куда более похожим на неё, чем маги Чо-джа из Чака-Хала. Хотя она точно знала, что те маги были гораздо ближе к ней, чем это создание.
— Варен говорит, ты опасна, — произнёс дасати, и вновь Миранда ощутила его слова в своём сознании так же ясно, как и услышала. — Я не понимаю, как это возможно, но не стану отрицать вероятность. — Он поднялся, возвышаясь над ней, пока она беспомощно лежала на ложе. — Мы изучим тебя, ведь если ты действительно представляешь угрозу и на Келеване есть другие подобные тебе, нам нужно подготовиться к встрече с вами.
— Такова воля Темнейшего — отнять ваш мир у вас.
Не сказав больше ни слова, дасати вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.
Мысли Миранды лихорадочно метались. Даже сквозь туман в сознании она понимала: худшие опасения Пага сбываются. Дасати готовятся к вторжению — и очень скоро. Если не в Мидкемию, то в Келеван. И она не сомневалась, что на этом они не остановятся.
Оглядев помещение как могла, Миранда отметила: комната без окон. В стене горел факел в железном подсвечнике, кроме кровати и табурета больше не было никакой мебели.
Верёвки впивались в кожу при малейшем движении. Каждый раз, когда она пыталась сосредоточиться, чтобы применить одно из множества заклинаний для освобождения или телепортации, разум будто наталкивался на плотную стену — словно что-то блокировало её способности. Возможно, её отравили каким-то дурманом.
Размышляя о причинах помутнённого сознания, Миранда вновь погрузилась в беспамятство.
Джомми лежал на небольшом возвышении в лесу к северу от лагеря, наблюдая, как тянутся долгие часы. Часовые противника были настороже и располагались достаточно далеко от костров, так что Джомми не мог разглядеть, что именно там происходит. В ночи слышались лишь разговоры солдат — спокойные, без малейшего беспокойства о возможном обнаружении.
Он бросил взгляд в сторону Годфри, скрывавшегося за деревом. В предрассветной тьме едва можно было различить его силуэт.
Нос Джомми начал течь от сырости и холода. С восходом солнца станет невыносимо душно, но сейчас его била дрожь. Он задумался, как там Гранди, а затем — зачем вообще Гранди здесь оказался.
«Да и все мы здесь зачем?» — прошептал он себе. С тех пор как в Кеше он познакомился с Тадом и Зейном, Джомми словно обрёл новую семью, полную приключений и чудес: маги с таинственного острова, схватки с убийцами, путешествия по всему миру… Хотя некоторые задания до сих пор казались ему лишёнными смысла.
Всё же это было лучше, чем возделывать поле или таскать возы подёнщиком. Он чувствовал важность их миссии, даже если не понимал и половины происходящего. Тад и Зейн стали ему ближе родных братьев — хотя, вспомнив, как старшие братья лупили его почём зря, он мысленно поправился: «ближе, чем родные братья». А Калеб, хоть и не был ему отцом, относился к нему так же, как к остальным.
Но зачем они играли в солдат на юге Оласко? И зачем взяли с собой такого юнца, как Гранди?
Джомми был уверен, что причина крылась в недавних словах Каспара: скоро всем предстоит отправиться на войну. Но даже так — они ведь не были ролдемцами. Зачем им эта армия? Почему именно сейчас?
Мысли пришлось отложить — на востоке уже занималась заря, а с ней, как надеялся Джомми, должен был появиться генерал Деврис с шестьюдесятью солдатами. Он вглядывался в горизонт, выискивая первые лучи солнца. Без часов трудно было определить время, и он гадал, сколько ещё придётся ждать.
Шорох сзади заставил Джомми обернуться и схватиться за меч.