Седелка полистал страницы тетрадки, нашел нужную, несколько раз прочитал текст и удовлетворенно хмыкнул.
Окоп вопросительно смотрел на своего друга.
-Ты чегой-то, Семеныч, гомонишься. Давай лучше по-маленькой...
Председатель артели и участковый инспектор за многие годы приятельствования давно изучили друг друга. Встречались они практически каждый день, но при общении много не разговаривали.
-Слушай Николай, ты помнишь в прошлом году на реке Тарын сгорело зимовье, - теперь уже участковый вопросительно смотрел на приятеля.
-Конечно помню, это было в декабре. Мои же ребята первые и обнаружили, когда со старательского участка возвращались. А в чем дело
- Подожди не спрашивай. Я вот по своей записи проверил, что мой друг подполковник майор Высоких ездил в этот день в райотдел.
- Ну и что, ездил так ездил.
- Так вот он никуда не ездил, а его видели Марфа и Ефим на Тарыне накануне пожара вечером.
Семья эвенов-оленеводов Марфа и Ефим Слепцовы кочевали со своим небольшим оленьим стадом в верховьях ручья Тарын. Изредка они приходили в поселок, что бы приобрести необходимые продукты- крупы, чай, сахар, хлеб.
В поселке они оставались недолго, а конкретно ровно столько сколько уходило времени на то, чтобы продать перекупщикам добытую ими пушнину великолепные шкурки северных соболей и белок. Продать или обменять на водку. Никто толком в поселке не знал сколько им лет. Марфе давали 50-60, Ефим был постарше. Еще несколько лет назад они кочевали по окрестным горам и долинам с детьми. Потом дети подросли и уехали в город, где благополучно спиваются, наезжая к родителям раз в год за деньгами. Старики раньше состояли в колхозе и поэтому сейчас исправно государство выплачивало им положенную пенсию. Слепцовых давно приглашали поселиться в поселке, давали квартиру, но привычный уклад жизни они не захотели менять. Таких кочевников в окрестностях осталось только несколько семей. Кроме Слепцовых в верховье реки Ольхон кочевали Пестряковы, а на дальних урочищах Сетчана - супруги Васильевы с двумя маленькими детьми.
-Ты знаешь Семенович, меня Ляшкевич в дороге расспрашивал о твоем коллеге подполковник Высоких, почти всю дорогу от Среднеканска. Чем занимается, куда ходит, кто друзья...В общем подозрительный тип этот парень, я тебе еще раз повторяю. Но да ладно давай, что ли выпьем.
Седелка сходил на кухню. Принес стаканы, тарелку не резаных помидоров и бутылку. Друзья выпили, закусили помидорами.
Седелка был в растерянности. Сидя со своим другом у себя дома, он мысленно прокручивал в голове весь разговор, состоявшийся с Ляшкевичем. Только сейчас он начал вспоминать, что и у него фээсбэшник несколько раз спросил о подполковнике Высоких, спросил как бы между делом. Но тем не менее, вопросы были заданы. Седелке нестерпимо захотелось рассказать своему другу о Ляшкевиче правду. Кто он такой, зачем приехал в Ольхон.
- Ну, ладно, дружище, устал я, пойду домой, завтра встретимся, поговорим.
Друзья поднялись с дивана и вместе вышли на улицу. Жил председатель артели в соседнем доме, и поэтому Седелка не стал провожать своего друга.
Вернувшись в дом, участковый инспектор вновь достал из планшетки тетрадь и долго изучал свои записи. Закончив изучать тетрадку, Седелка задумался. Теперь он понял, как умно разговаривал с ним Ляшкевич, как умело подвел его к сути дела. По мнению полковника, хотя он его явно не высказал, подполковник Высоких был одним из тех, кто мог быть связан с Рыжим. Какие это были связи, об этом трудно судить, слишком мало у фээсбэшника было фактов. Но то, что Рыжий и Высоких были знакомы и знакомы довольно близко, в этом уже сейчас убедился Седелка сам. Из своей тетради Седелка вычитал два эпизода, которые в тот момент, когда они случились, были просто им зафиксированы. А сейчас по прошествии двух лет начали выглядеть подозрительно.
Это произошло два года назад. Тогда возле поселка на обычном месте остановилась очередная группа туристов. Вечером, когда Седелка был в поселковом магазине, подошел руководитель водников и рассказал, что, когда они начали устанавливать палатки для ночлега, к ним в лагерь забрел пьяный мужик и устроил дебош. Вначале вроде бы было все тихо и мирно. Он подошел, познакомился с ребятами. По законам туристского гостеприимства мужика усадили пить чай. Мужик, а он представился, как Рыжий, из сумки вытащил две бутылки самогона. В группе был "сухой" закон и поэтому ребята вежливо отказались от выпивки. Тогда Рыжий повел себя агрессивно. Выхватил из кармана охотничий нож, он располосовал крышу уже установленной палатки. Туристы, а это были ребята не хилые, скрутили незваного гостя и решили отвести его в участковое отделение. И здесь произошел тот случай, который, собственно и был внесен в Седелкину тетрадку. Водники довольно бесцеремонно схватили непрошеного гостя и потащили его. В этот момент к берегу подъехал вездеход - УАЗик. Вначале из кабины никто не выходил, и только, когда туристы повели своего пленника, дверка машины раскрылась, и перед ребятами возник человек в милицейской форме. Это был подполковник Высоких. Он потребовал освободить пленника, объяснив, что сам разберется с дебоширом. Рыжий, грязно обматерив туристов, вместе с милиционером забрался в машину. При этом подполковник и хулиган вели себя панибратски.
Об этом случае Седелка узнал от руководителя группы в тот же день в магазине. Произошло это случайно. Туристы решили подкупить в Ольхоне кое-какие продукты. Участковый прямо в магазине выслушал этот рассказ.
Он думал, что Высоких наутро расскажет ему о ЧП. Но подполковник так и не рассказал участковому инспектору о драке на берегу ни в тот вечер, ни в другие дни. Седелка считал, что рано или поздно он об этой драке узнал все равно бы. В поселке и его окрестностях трудно было что-нибудь скрыть. Его удивила позиция Высоких, который ни словом не обмолвился об этом инциденте, тем более, за правопорядок в населенном пункте отвечал участковый инспектор, коим Седелка, собственно, и являлся.
Анализируя свои отношения с Высоких, Седелка только сейчас стал понимать, что его коллега зачастую был неискренен с ним. Многое Высоких ему не рассказывал, а если что-то и говорил, то не до конца. Седелка связывал это с профессиональными обязанностями подполковника, все-таки тот занимался сохранностью драгметалла на шахте, в артелях, на прииске. И у него была своя агентура среди золотодобытчиков, свои приемы работы.
Оперуполномоченных по сохранности золота участковый за свою службу в Ольхоне пережил около десятка. И со всеми у него были, да и остались до сих пор, прекрасные отношения. Как правило, они прибывали в Ольхон из столицы, работали два-три года, затем обычно уезжали в ту же столицу с заметным повышением по службе. Высоких же в поселке появился чуть более двух лет назад. И он сразу же невзлюбил участкового. По службе они не подчинялись друг другу. Подполковнику было наплевать, что творилось в поселке. Он пренебрежительно относился и к другим милиционерам, которые жили и работали в Ольхоне. Так же пренебрежительно Высоких относился и к начальнику райотдела милиции майору Андрею Ивановичу Михальчуку. По службе Высоких подчинялся только управлению внутренних дел северной республики.
Как-то, будучи в командировке в столице своей республики, Седелка случайно узнал, что Высоких служил на большой полковничьей должности в республиканском МВД, а когда в нем сменилось руководство, то вновь назначенный министр освободил его от обязанностей. Причины его отставки называли разные, но толком никто не знал, за что же молодого растущего сотрудника так сильно понизили в должности.