— Раиса,— начала было Лия,— я…
— По рассказам сыновей,— как ни в чём не бывало продолжила Раиса Борисовна, пристально смотря в глаза Лии липким взглядом синих, как незабудки, серьёзных глаз,— ты чистая душой, как хрустальное горное озеро, и храбрая сердцем. Исходя из накопленного за многие годы собственного богатого жизненного опыта и опыта моих детей, я сделала безошибочный вывод о твоей добропорядочности. Надо отдать должное тем, без кого не было бы тебя в нашей жизни: твоим настоящим, биологическим родителям, Зое и Вышеславу Крылатовым,— обоих, по словам Андрея, уже нет с нами,— которым хотелось бы челом о землю бить поклоны за то, что они произвели на свет великое чудо, то есть тебя, и воспитали в лучших традициях Португалии. Мне стало ясно как белый день, что ты, Лия Вышеславовна,— Боже пресвятой, какое у тебя редкое и яркое отчество! — способна любить без корысти, действовать без злого умысла. Лелея в душе образ своего дорогого, ненаглядного Андрея, ты просто нежно и преданно любишь его любовью, о которой миллионы людей могут только мечтать. Я знаю, ты возникла на его пути не случайно. Ничего не бывает случайно. За нас давным-давно всё предрешено и расписано Творцом небесным. Значит, так было предначертано судьбой, чтоб вы были вместе. А сколько девушек было у Ромы и Андрея — и не сосчитать! Но ни одна из них даже близко с тобой не сравнится. Добро пожаловать в нашу семью, Лиюшка! Ведь так называет тебя Андрей? А ведь он действительно не чает в тебе души. И я безоговорочно согласна с этим. Что может быть лучше такой милой девушки? Добро пожаловать, Лия! Добро пожаловать! — последние два предложения Раиса Борисовна проговорила с особым торжеством в голосе, широко распахнув руки в стороны, и на глаза её навернулись слёзы ликования и нежности.— Ты принесла счастье в наш дом! Так будь же моей названой дочерью!..
Лия, растроганная трепетной нежностью Раисы Борисовны, быстрым движением руки смахнула с лица слёзы и постаралась подставить его лёгкому ветерку, дующему из окна.
— Секретничаете? — глядя исподлобья, спросил нагрянувший в дом Рома.
— Подойди ко мне, Ромчик! — подозвала мать старшего сына.
Тот покорно подошёл и наклонился, и мама поцеловала его в темя.
— Будьте вы счастливы, мои дорогие дети! Ведь мы для того и рождены, чтобы познать медовый вкус любви. Пусть ваши жизни идут своим чередом и висит над вами вечно мирное лазурное небо — и сгинут и невзгоды, и горести!
— Вы — такая мудрая и светлая женщина,— сказала Лия тихим голосом.— Я много наслышана о вас, и мне особенно приятно знакомство с вами. Каким благородным юношей воспитали вы Андрея!.. Спасибо вам за него, Раиса!
Растаяв полностью от слов избранницы своего сына, Раиса Борисовна обняла её так пылко, что растопила её сердце окончательно и бесповоротно.
Высвободив Лию из горячих материнских объятий, Раиса Борисовна отступила на несколько шагов назад и подмигнула Роме.
— Пойдём, сынок. Оставим Андрея с Лией наедине.— Они удалились.
А Лия бросилась к Андрею и… Разрыдалась от счастья. В это мгновение она была так хороша: вся её душа, как страницы чудной книги, разворачивалась перед Андреем страстно и доверчиво, а он… Он смотрел на Лию живо искрившимися карими глазами и кончиками пальцев гладил её волосы, мягкие, как велюр.
Время словно застыло для обоих увесистым валуном, от которого неспешно отделялись секунды и, срываясь вниз, раскалывались на тысячи мелких кусочков, подобно фарфору.
Непрерывно поглаживал Андрей волосы Лии, ниспадающие на спину плавными волнами, и не слышал ничего, кроме их приятного, чуть слышного шелеста.
— Ваша мама — богиня,— то и дело повторяла молодая женщина.
Ах! Сколько было доброты, честности и бескорыстия в этой милой Лие!.. Глядя на плачущую девушку, Андрей лишний раз убеждался в том, что сердце не обмануло его, что неслучайно среди тысяч чудных девушек, пышных, прекрасных, как великолепны махровые, пышные пионы, его выбор пал именно на неё.
Через пять минут, когда Лия осушила слёзы, Солновицкий сказал ласково:
— Ну вот, а ты растерялась, когда увидела маму!
— Как же до тебя дошло, что я сконфузилась, переступив порог вашего дома? — удивилась Лия.