Глава IX. Ярость северо-западного ветра
В одну и без того холодную ночь откуда ни возьмись ворвался лютый ветрище, ледяной и колючий, который не только затруднял передвижение горожан, становясь стеной, но и нагнал ворохи туч, грозящих то ли дождём, то ли снегом; вместе с ним пожаловали и первые заморозки. С бешеной скоростью он нёсся над городом, из стороны в сторону раскачивал деревья, грубо сбрасывая с них остатки последнего убранства. Ураганный ветер внезапными порывами со свистом подымал с земли и скамеек громадные паруса лёгких, иссохших листьев, неистово крутил их в чёрном ночном воздухе, а потом его нескончаемые потоки, могучие, стремительные и ревущие, гнали их по оврагам, кочкам, тропинкам, автомобильным трассам. В неукротимой ярости гнул он деревья, ломая их, с остервенением рушил шатры и палатки, разбитые на берегу штормящего в преддверии зимы моря, сносил кровли с жилых домов и торговых центров, обрывал линии электропередач, беспощадно уничтожал шалаши, хижины и даже дорожные знаки.
Во время крупной ожесточённой схватки с чудовищной бурей большой сухогруз, перевозивший из Туапсе в Судак спецодежду и снасти для рыбаков, а также бытовую технику, потерпел крушение, затонув в глубине моря за какие-то двадцать минут.
К сожалению, из двенадцати членов экипажа, оказавшихся в коварной ловушке, спастись удалось лишь пятерым.
Заявить, что выжившие очевидцы кошмарного события перепугались и продрогли, находясь глубокой ночью в ледяной воде посреди громадного бушующего моря, один на один со свирепым штормом,— ещё практически ничего не сказать, поскольку вода действительно была холодной до жути, а ситуация — чрезвычайно страшной и опасной.
В портах не было ни одного судна, которое сумело бы удержаться на морской глади в такую непогоду, разбушевавшуюся не в меру.
Вне себя от ужаса, бедняги-моряки, сражаясь со смертельной бурей, отчаянно пытались уцепиться за что угодно, лишь бы не уйти на дно вслед за злополучным сухогрузом и остальными членами команды. И, пока выбирались на сушу, изрядно наглотались горько-солёной воды и насквозь промёрзли.
С горем пополам доплыв до берега, они, как подкошенные, рухнули без сил, ни живые ни мёртвые. И так лежали долго, объятые ночью, тревожно вглядываясь во мрак широко распахнутыми глазами.
То и дело они боязливо обменивались репликами, в паузах между которыми протяжно ревело море, швыряя на берег громады пенистых валов, и ужасающе выл над их головами ураган; без умолку что-то пронзительно скрипело и трещало.
Чтобы не замёрзнуть заживо на холоде, пятеро моряков были вынуждены не только растирать заледеневшие конечности, но и махать ими.
Спустя некоторое время они с радостным изумлением обнаружили, что ночью не закоченели насмерть, чего опасались.
Впрочем, это уже совсем другая история — и случилась она ближе к полудню, когда бездонная глубь вышины сверкала сапфиром, и огненное солнце густо полилось сверху слепящими потоками, разбрызгиваясь согревающими душу светлыми лучами счастья.
Как будто и не было всего этого ужаса, он словно плюхнулся в городской пруд и там нашёл свой конец.
В полуденный час тишина стелилась по покрову земли, плыла волнами к глухим стенам домов.
Жители города выдохнули: затянувшийся кошмар кончился.
Глава X. Отступление
Отсюда следует, что к утру этого же дня ветер убрался в свою обитель. За ночь он успел натворить немало бед, принеся людям немало разрушительных последствий, и к тому же раздел все деревья донага.
В это трудно было поверить, но среди сотен облетевших деревьев, из которых почти все были безжалостно изуродованы ураганом, имелся десяток уцелевших. Они застыли в своих стыдливых позах, растопырив корявые руки, по всей поверхности земли было разбросано много мусора, точно настали тёмные времена.
Где-то в небе грустно чернела одинокая безмолвная ворона, летящая в неизвестном направлении, воздух был сухой и студёный, принесённый из-за гор более спокойным ветром. В нём повис запах приближающейся зимы, прелых листьев, сырой земли, дыма костров и чего-то ещё, незримого, но волнующего, с первыми лучами солнца он потихоньку наливался ароматом осенних цветов.
Находившийся в клубе Андрей намеревался выбраться на короткую прогулку, так как полдень был славный. Но вдруг встретился глазами с Ярославом. Он хотел подойти к нему, отнять саксофон и объявить конец репетиции, но не мог. Не мог.