Многочисленные и непрерывные ассоциации мыслей забурлили в моём разуме в течение последовавшей за этими словами паузы.
Как истолковать все откровения Кальдераро? Значит, клетки физиологического фонда не проявляют свойственных им характеристик? Не были ли они бесконечно малыми величинами, соединёнными дисциплиной в органических отделах, но почти свободных в своих проявлениях? Или, может, они были копиями духовных клеток? Как связать подобную теорию с освобождением микроорганизмов вследствие смерти тела? И если это так, не должна ли память воплощённого человека быть свободной от преходящего забытья прошлого?
Инструктор, должно быть, догадался о моих невысказанных вопросах, потому что продолжил, как бы отвечая мне:
— Я понимаю твои возражения и тоже в своё время формулировал их, когда что-то новое будоражило мои чувства наблюдателя. Несмотря на всё это, я могу сказать тебе, что если сегодня существует физическая химия, то у нас существует химия духовная, так же как мы располагаем органической и неорганической химией, и чрезвычайная трудность состоит в определении этих пунктов независимого действия. Почти невозможно определить, где её разделяет граница, имея в виду, что более мудрый дух не пытался бы локализовать, с помощью догматических утверждений, точку, где заканчивается материя и начинается дух. В физическом теле клетки отличаются друг от друга удивительным образом. Они представляют из себя одну личность, определённую в печени, другую — в почках, третью — в крови. Они бесконечно изменяются, появляются и исчезают миллиардами, во всех областях собственно органической химии. Именно в мозгу начинается империя духовной химии. Клеточные элементы здесь трудно замещаемы. Высшее и деликатное окружение всё то же, потому что работа души требует внимания, пользы и продолжения. Желудок может быть перегонным аппаратом, в котором бесконечно малый мир проявляется в хаотическом животном состоянии, приближаясь к низшим ситуациям жизни, если иметь в виду, что ему не надо регистрировать, какую питательную субстанцию ему дали обработать накануне. Несмотря на это, орган ментального выражения требует физических личностей сублимированного типа, чтобы питаться их опытом, который должен быть зарегистрирован, обработан, и должен всплывать в памяти каждый раз, когда это уместно и необходимо. Тогда вступает в дело высшая химия, подпитывая мозг многочисленными отделами своей низшей лаборатории незаменяемого материала.