ПЯТАЯ ЭТАПНАЯ уходит.
Зеленцова!
ШЕСТАЯ ЭТАПНАЯ. Софья Павловна, сто шестьдесят два, пять.
СТАРШОЙ. ИДИ!
Зеленцова не уходит, но старшой не замечает этого.
Петерсон!
СЕДЬМАЯ ЭТАПНАЯ. Римма Ивановна, пятьдесят восемь – четырнадцать, десять лет.
СТАРШОЙ. Иди!
Петерсон и Зеленцова, обнявшись, двигаются не спеша к машине.
ЛЕЙТЕНАНТ. Наши молодожены.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Это еще что за безобразие?
Лейтенант говорит что-то на ухо следователю.
(Плюет с отвращением.) Могли бы отправить в разные места.
ЛЕЙТЕНАНТ. Пробовали с другими. Таких ведь много. Скандал, покушение на начальника, отказ от работы… Так проще.
СТАРШОЙ. Родина!
АННА ИВАНОВНА (с хозяйственной сумкой в руках). Анна Ивановна! Пятьдесят восемь – семь, восемь, одиннадцать – двадцать пять и пять.
СТАРШОЙ. А вещи твои где?
АННА ИВАНОВНА. Все со мной.
ЛЕЙТЕНАНТ (подходя). Родина, тебе посылочка. (Передает сверток.)
АННА ИВАНОВНА. Отдайте назад тому, у кого взяли. У меня нет родных. (Уходит.)
ВОСЬМАЯ ЭТАПНАЯ. Шальная, право, шальная. Позвольте, я возьму.
ЛЕЙТЕНАНТ. Вам я не имею права вручить передачу. (Кладет сверток на землю.)
СТАРШОЙ. Дьячкова!
ВОСЬМАЯ ЭТАПНАЯ. Лилия Петровна!
СТАРШОЙ. Лидия Петровна!
ВОСЬМАЯ ЭТАПНАЯ. Нет, Лилия.
СТАРШОЙ. Верно, Лилия. Иди.
ВОСЬМАЯ ЭТАПНАЯ уходит.
ЛЕЙТЕНАНТ. Распишись за этап. (Раскрывает книгу.)
СТАРШОЙ. Где тут?
ЛЕЙТЕНАНТ. Вот здесь.
Старшой расписывается.
Эх, и роспись у тебя геройская!
СТАРШОЙ. Роспись что надо. До свиданьица. (Уходит.)
Сразу же шум отъезжающей машины. Шум стихает.
ПРОРАБ. Уехала наша Анна Ивановна.
Конец
Челнок взлетает от рывковПотоку поперек.Вверх по течению вековПлывет челнок.
Дрожит, гудит упругий шест,Звенит струной,Сама история окрестПередо мной.
На устье – электронный мир,Пришедший в города,Шекспир, колеблющий эфир,Тяжелая вода…
Еще недавно видел челнНе цепи гор,А золотых пшеничных волнЗемной простор.
Но мир кормилицы-земли,Крестьянский быт —Уже исчез внизу, вдалиИ мглой покрыт.
Сейчас в охотничьем веку,В глухой тайгеЯ верю петле и силку,Трехзубой остроге,
Шесту, что согнут словно лук,Чтоб без веслаБыл пущен тетивою рукЧелнок-стрела.
Уж недалек конец пути —Реки исток,И я назад могу идтиНа веслах строк.
Чтоб к устью лодку привестиРечной волнойНа историческом путиСудьбы земной.
Ей даст дорогу пароходВ порту морском.Взовьется гидросамолетНад челноком.
Челнок взлетает от рывковПотоку поперек,Вверх по течению вековПлывет челнок…
1957
Каюр – не просто проводникНавьюченных оленей,Он – чтец лесных и горных книг,Скрижалей поколений.
Он знает, как скрипят пески,Подтачивая скалы,Как наползают ледникиНа горло перевала.
Как по ущельям ручейкиПроносятся галопом,Меняя русло у рекиИ нам грозя потопом.
Природы музыка тонка,Сложны фиоритуры,Но их почувствует рекаИ передаст каюру.
1957
Когда утих стодневный ливеньИ горы обрели язык,Явился мамонтовый бивень,Камнями выбеленный клык.
Он найден был в ущельях голых,Едва расчищен был обвал,И рассудительный геологЕго сокровищем назвал.
И бивень древностью пещернойВ людской отправится музей,Чтобы судьбой его ущербнойЗалюбовался ротозей.
Чтоб по единой кости этойОпределялась бы без словВся крепость мощного скелета,Вся сила мускульных узлов.
Тот мамонт выл, дрожа всем телом,В ловушке для богатырей,Под визг и свист осатанелыйПолулюдей, полузверей,
Чьи сохли рты от жажды крови,Чьи междометья, не слова,Летели в яму в хриплом реве,В косноязычье торжества.
Он, побиваемый камнями,И не мудрец и не пророк,А просто мамонт в смертной яме,Трубящий в свой роландов рог, —
Он звал природу на подмогу,И сохло русло у реки,И через горные отрогиПеремещались ледники.