Из-за дверей послышались спешно приближающиеся шаги и, спустя мгновение, на пороге библиотеки появился Андрей.
— Папа? Мама?
— Привет, сынок, — лицо матери озарилось едва уловимой улыбкой, умело вуалирующей недавнюю растерянность и даже подавленность. Ловко смахнув ладонью застывшие в уголках глаз дрожащие, но так и не пролитые капли, взглянула на сына утомлённым взглядом. Но вот только переключив внимание на сына, она не заметила того самого задумчивого взгляда супруга, сосредоточенного на ней самой. Она даже представить не могла, каким всполохом сейчас взвилось огненное пламя его бушующей души. И никто не мог.
— А ты что? Хотел нас увидеть? — поинтересовалась женщина ласково.
— Да нет. Врать не умею. Пришёл за книгой. У нас же был тут где-то сборник стихов Евтушенко? — ответил Андрей деловито.
— Есть конечно. Вон там, на верхней полке. А что за странное предпочтение? Почему именно Евтушенко? — свёл отец сурово брови.
— Почему сразу странное? Просто захотел почитать стихи Евгения Евтушенко. Друг очень хвалил.
— Мог не уточнять, что именно друг. Ведь подруга твоя априори такого посоветовать не сможет, — на лице отца блуждала ироничная ухмылка, которая совершенно не понравилась Андрею.
— С какой целью ты сейчас хочешь унизить мою девушку?
— Унизить? Даже в мыслях не было. Она и так находится именно там, где и должна. В самых низших слоях нашего общества. А вот зачем туда пытаешься опуститься ты, мне лично не понятно.
— Отец, а тебе не кажется, что вот этими словами, именно ты себя опускаешь на низшие слои.
От подобных слов сына, глаза мужчины моментально налились кровью, будто у разъярённого быка на корриде, а кулаки сжались с такой силой, что казалось ещё немного и белые костяшки вспорят натянутую до предела кожу.
— То есть вот так ты думаешь о собственном… отце?
— Ты сам о себе так думаешь. Зачем унижать девушку, пусть и более низкого социального статуса в сравнении с тобой. В любой ситуации надо оставаться мужчиной.
— Сынок, ты… неправ сейчас, — вступилась, не сдержавшись, мать. Папа только добра тебе желает.
— Добра? Так во-о-от как это называется! Добро-о-о-о! — засмеялся Андрей откровенно.
— Прекрати паясничать! — прогремел голос отца заставляя мать вздрогнуть и застыть в грозовом молчании.
— У тебя новые методы воздействия, отец? — не смотря на угрозы родителя, продолжал ёрничать венценосный отпрыск. Не словом, так ором. Думаешь я на столько безволен и не способен принимать самостоятельные решения, что побегу к этой дочурке твоего друга по первой же твоей команде? — не сдавался Андрей. — Ошибаешься. Вот сейчас я официально заявляю, что не собираюсь жениться на этой примадонне, даже если ты издашь официальный указ по этому поводу и торжественно огласишь его при всём честном народе.
— Сынок, ну что ты такое несёшь? Какой указ? Какой народ?
— Мам, у нас не рабовладельческий строй и я не ваша прислуга, а всего лишь ваш сын. Зачем заставлять делать то, что нарушает границы моего Я.
— Ну, сынок, ещё никто не нарушил, к тому же… ты присмотрелся бы получше. Вита неплохая девушка, — продолжала настаивать на своём мать.
— А я, если вы не заметили, ни разу не сказал, что она плохая.
— Так в чём тогда проблема⁈ — вспыхнул отец.
— А проблема в том, что она не для меня. Она будет вполне себе счастлива, но с другим.
— Опять он за своё! — хмыкнул отец, отчаянно хлопая ладонью по бедру и отводя подбородок в сторону, в характерном кивке. — Красивая девочка, умная, образованная…
— Пап, ты забыл назвать её главное положительное качество: дочь богатых родителей! Опа!
— А почему бы и нет? Это очень даже немаловажное качество.
— Для какого-нибудь нищеброда может так оно и есть, но не для меня, папа. Кому как ни тебе знать, что у меня достаточно своих статей доходов.
— Знаю, конечно, но денег мало не бывает, дорогой.
— Продаваться за деньги я не намерен. Я же не проститутка, — прошипел сын.
— Андрей, ну что ты несёшь? — возмутилась мать.
— Мам, пап, пойду-ка я лучше. Мне этот разговор не интересен.
— Конечно, сынок, — кивнула Елена.
— Покорнейше благодарю, господа, — не угомонялся Андрей, уже развернувшись на 180 градусов и направляясь к выходу, уже не желая никаких томиков со стихами. Ему сказок родителей вполне себе хватило.
И вот надо же было его родительнице ляпнуть всего лишь одну короткую фразу: