— По-твоему, я это должен сказать клиенту? Про его наглую похотливую морду? Можно подумать, Романов сам этого не знает. Ему нужны доказательства.
— Не переживайте, шеф. Доказательств более, чем предостаточно, — уверил Илья равнодушно.
— Замечательно. Если всё пройдёт удачно, получите прибавку к основной сумме гонорара.
— Спасибо, шеф. Нам это не помешает. Правда, Лиль?
Лиля коротко кивнула и вновь перевела взгляд на Камиля:
— Вы хотите услышать подробности или мы можем сдать аппаратуру и отправляться по домам?
— Если есть что-то, кроме того как он потрогал тебя за твою маленькую задницу, то можно и подробности, а если нет, то…
— Чего-о?
— Господи, ты так удивляешься, будто я тебе сейчас Америку открыл, — голос Камиля звучал раздражённо. — У всех мужиков на уме одно и тоже. А от таких как ты, вообще крышу сносит, — и не успела Лиля возгордиться от такой похвалы начальника, как он добавил: — Малолеток ершистых.
— Чего⁈ Это кто малолетка? И я не…
Илья, наблюдая весь это забавный диалог, ехидно посмеивался. Но исключительно в душе. Если бы вспыльчивая сестра прочла хоть одну из его тайных мыслишках, не сносить бы ему своей головушки, этими мыслями наполненную. Конечно же он всё подмечал. И реакцию сестры на визит «будущей свекрови». И её охлаждение к бойфренду, вызванное, скорее всего, именно пониманием своей низкостатусности для Андрея. И недвусмысленные взгляды со стороны их общего шефа. Но вот брошенная реплика в адрес сестрёнки, сейчас была очень и очень опасной. Для Данилова. И если бы не стук в дверь и не появившийся на пороге Алекс Романов, не известно, чем всё это закончилось бы.
Грозный вид опера тут же пресёк желание вообще разевать рот, а уж скандалить так и подавно.
— Привет, дорогой, — протянул Данилов руку другу. — Это Илья, это Лиля. Илью ты знаешь, а вот та, кто раскроет тебе глаза на Медведя Машиного.
— Привет, Илья, — Романов протянул руку смутившемуся блондину. — Как оно? С долгами отца расхлебался?
— Не совсем. Ещё надо поработать.
— Справляетесь? — бросил мимолётный взгляд на выпятившую губки рыжевласку, а потом обратно на Илью.
— Да вроде нормально. Спасибо ещё раз.
— Как бэха? Катит?
— Конечно! — на лице Ильи отобразилась высшая степень восторга.
— Ну и славно. А теперь рассказывайте, что там этот артист исполнял.
Всю следующую неделю Лиля сознательно избегала разговора с Андреем. Он, конечно же, звонил, и писал, и просил о встрече, но девушка умело выкручивалась придумывая всё новые и новые версии. Бессонными ночами она прокручивала в голове разговор с матерью Андрея и угрозы произнесённые жёстким суровым голосом женщины… женщины, которая ненавидела её всем сердцем. Конечно же, она привыкла к парню. За всё время их общения, он стал ей очень дорог и близок. Но против них обстоятельства. Суровые и непреодолимые. Фамилия Калугины, слишком громкая в их городе, а их полномочия чересчур масштабны. Кто она для них? Простушка. Бесперспективная малолетка, охмурившая их сыночка. Вот Вита Сакурова — это сила и мощь. Союз этих двух семей принесёт: и прибыль, и гарантии счастливого будущего их сына. И пусть сам Андрей думал иначе, но его мнения, собственно, никто не спрашивал. Лиля понимала, что бороться против них абсолютно бесполезное занятие. Но как же ей не хотелось обсуждать с Андреем то, что за них уже давно решили.
Уже сидя вечером, в одиночестве, на кухне, она в привычной манере строила план беседы с Андреем. Позвонила Галя. Они полчаса обсуждали непристойное поведение какой-то её давней знакомой. Бесполезный казалось бы разговор, но натолкнувший Лилю на очень забавный план. В мгновение ока, она подорвалась с места, направляясь в свою комнату. Распахнув дверцу шкафа, нашла самый откровенный наряд, который только имелся в её гардеробе. Спешно напялила его на себя и набрала Андрея. Тот ответил не сразу и вроде как был занят, но от встречи не отказался. Решив дополнить образ роковой оторвы вызывающим боевым раскрасом, уселась перед зеркалом и посвятила ещё полчаса тщательной размалёвке. Цинично усмехнувшись, бросила довольный взгляд на своё отражение и проследовала на выход.
В городском парке многолюдно.
Слышны радостные голоса резвящейся детворы, заглушающие пение и без того редких здесь птиц. Дружеские разговоры родителей, пытающихся за милой беседой скрасить скучное прозябание на ближайших лавках, пока их отпрыски резвятся.