— Бензином я пахну. Девяносто пятым. А ещё маслом и резиной палёной.
Вся компания весело загоготала.
— Если хотите, присоединяйтесь к нам, — предложил приветливый брюнет и помог какой-то девушке с ярко красными волосами слезть с байка. — Мы вам по ходу мероприятия всё расскажем. Введём так сказать в курс дела.
— Мы с удовольствием… — согласилась Лиля осматриваясь на местности. — Если вы не против.
— Мы не против, — ответил за всех Назар, радостно скалясь. Не иначе как радуясь такому приятному знакомству.
Лилия
Всеобщая и повсеместная суета затянулась до вечера. Мы с Ильёй успели перезнакомиться со всеми ребятами и мой братишка уже нашёл общий язык с одной неприятной особой. Кажется, её зовут Даша. Я, конечно же, не собираюсь указывать что ему делать, а что нет и уж тем более контролировать его общение с противоположным полом, но… Он едва расстался с Галей. Как? Вот как после таких долгих и крепких отношений можно беспринципно заигрывать с какой-то левой девкой? Та, что с красными волосами значительно скромнее, если не путаю — Юля. Она такая спокойная и вообще словно в этой компании недавно. Рассудительная и симпатичная очень. А эта выдра. Ну прямо бесит меня. И так и вертится перед Ильёй, так и вертится. Ух, моя бы воля, оттаскала бы я её за патлы её русые. Ещё и голос такой противный.
Заводясь не на шутку, я не заметила как ко мне со спины подобрался всё тот же красавчик, что так приветливо нас встретил ещё днём, и, просунув ладони под мои руки, обхватил за талию. Первая моя реакция была развернуться и вмазать наглецу, но резко обернувшись и подняв голову вверх, я растаяла. Словно утонула в бушующей бездне. Честно? Изначально, я приметила лишь то, что он хорошо сложён. Атлетическая фигура, крепкие плечи и, чего уж греха таить, эффектная задница. Ах да, он очень много говорил. Видимо, хотелось ему привлечь… кхе, кхе, чьё-то внимание. А сейчас… сейчас я разглядела вблизи его глаза. У Андрея такие же — глубокие, словно бушующее море в грозу. Я засмотрелась и даже забыла чего ради вообще развернулась. Назар тоже затих, изучая медленно и осторожно моё лицо. Затаившись, мне казалось, что я даже дышать перестала. Давно со мной такого не было. Давно… С того самого момента, как мой Андрей… мой… даже самой смешно. Какой он теперь мой? У него жена — дочь богатого папеньки. Вита Сакурова. Калугина. Куда уж мне до них. Там птицы высокого полёта, а я… я девочка-огонь, как меня называет Данилов. Как он мне тогда сказал? «В умелых руках, ты запылаешь ярким пламенем, обжигая горячим характером и знойной харизмой, а для тех, кто не ценит — крохотный едва мерцающий уголёк догорающего костра». Философ однако. И романтик. Может зря я не ответила ему взаимностью? Да, я только рассталась с Андреем и вступать в новые отношения с раной в душе я не хотела. Это одна из причин. А другая… ну кто я рядом с ним? Ручная собачонка, которую таскают по косметическим салоном на стрижку и подтачивание ноготков, обувают и одевают в модных бутиках, подкармливаю, а ты за это выполняешь все его прихоти и помалкиваешь себе забившись в уголочек старинного антикварного дивана. Когда он с бабами вдруг захочет поразвлечься, или с друзьями встретиться, или якобы допоздна работает. А я что? Проверить что ли смогу — работает он или девку какую-нибудь дерёт на рабочем столе. Не-ет! Эти нервы не для меня. Да и остались ли у меня ещё эти самые нервы.
В общем, три года я без отношений и понимаю, что мне так хорошо. Свобода, адреналин, драйв… вот мои спутники. И пока они меня ни разу не подвели.
— Ты очень красивая, — прошептал Назар, запуская пальцы в мои разметавшиеся на ветру волосы и склоняясь к моему уху. А я чувствую, впервые за эти грёбаных три года душевной и физической пустоты, как моей коже скользящими импульсами скачет желание. Горячее, манящее, вынуждающее почувствовать себя восковой свечою, что стоит вблизи открытого огня и медленно тает. Внизу живота что-то всколыхнулось и разлилось волнующим теплом по каждой клеточке изнывающего жаждой прикосновения тела.
— Ты тоже, — только и смогла выдавить с трудом сдерживаясь, чтобы первой не схватить его за ворот распахнутой рубахи и не начать целовать — жадно и страстно — притянув к себе. — У тебя… глаза невероятные, — едва шевелю губами.
— Только глаза? — слежу за тем, как медленно растягиваются его, достаточно пухлые для мужчины губы, в очаровательной улыбке, оголяя ряд белоснежных зубов.
— Ты не куришь? — произношу на автомате словно заворожённая. Он отрицательно мотает головой не переставая улыбаться.