— Да ну на хер этих долбоёбов! Одному шов на бровь наложили, другому гипс на руку.
— Понятно. Так ты мне координаты дашь? — я прекрасно понимала, что он сознательно тянет время.
— Детка, я не расслышал, эти мудаки тут галдят, — прохрипел Назар. — Ты меня не дождёшься что ли?
— Я сама приеду. Вы там ещё лечитесь?
— Да вроде как закончили. Больница на Солнечной… номер… номер семнадцать. Найдёшь.
— Оки. Жди, — отключив телефон и хлопнув пару раз густыми ресницами, я взглянула на стоящую с разинутыми ртами троицу:
— Ну что же. Сейчас поедем вылавливать ваших «героев». Юля, да? Я правильно запомнила? — обратилась я к девушке с красными волосами.
— Правильно. А ты Лиля?
— Точняк! Давай собирайся. Покатим к твоим боевым кобел… товарищам. Правда, слегка потрёпанным.
— А как же я? — послышался расстроенный голос Даши.
— А ты с Илюхой. Вы же, я так понимаю, уже познакомились достаточно близко, чтобы на байке вместе ехать.
— Познакомились, да, — Даша густо покраснела, подтверждая лишь то, что мой братец такой же кобелюга как и всё их мужицкое племя. Ничего святого. А ведь Галя такая хорошая, душевная, серьёзная. Не то что эта перепёлка малолетняя. Не ожидала от него такой прыти.
— Ладно. Тогда собирайтесь живенько и по коням, — скомандовала я и уже спустя несколько минут вся команда была в сборе.
— На спортбайке я ещё ни разу не каталась, — протянула Юля с опаской, перед тем как надеть шлем на голову. — Только на Харлее.
Я задиристо хмыкнула, но от комментариев воздержалась.
Мы неслись по гладкой загородной трассе. Мелькали деревья, кустарники, придорожные мотели… а я понимала на столько мне кайфово. Кажется, я даже урчала от удовольствия, как маленький котёнок, который получает свою порцию ласки от заботливого хозяина. Я словно воздушное облако, которое беспечно купаясь в солнечных лучах, парит в бесконечной небесной синеве.
Ловко лавируя между машинами, я с лёгкостью усмиряла своего огненного Мустанга и неслась бесстрашно пронзая загородную тишину. Юля тихонько сидела вторым номером прижавшись к моей спине, при этом огибая тонкими ручками мою талию и вонзаясь наманикюренными пальцами в бензобак. Где-то за нами порыкивал байк Ильи, но обогнать не решался. Не иначе как девица за его спиной, в целях безопасности, запретила ему совершать обгон.
На подступах к городу, немного скинув скорость, я ощутила некое разочарование и опустошение, осознавая, что только в состоянии полёта я жива и свободна. Нет условностей этого мира, нет проблем и препятствий. Только полёт. Дикий и необузданный.
Вся гоп-компания дружно обернулась, когда мой красный байк — с гудящим рокотом — внёсся на стоянку возле больницы. Ну а как же, я привезла на нём виновницу всего этого… мероприятия, очень надеющуюся, что госпитализация никому не понадобилась. Девчонка спрыгнула с мотоцикла, сняла шлем, и, передав мне, направилась в сторону гогочущих ребят. Я по прежнему сидела на моте поглядывая на компанию со стороны. А что. Классные ребята. Жили бы где-то поближе, наверняка, подружились бы, а так… между нами сотни километров и зияющая пропасть разбитых ранее надежд. Что же поделать, не верю я в дружбу и уж тем более в любовь, а потому — не оставлю здесь: ни свои контакты, ни надежду на будущее. Мы с Ильёй словно волки. А волков что? Правильно! Волков кормят ноги. Вот и у нас под ногами дорога, хоть и впереди — неизвестность.
Пока Юля рассматривает ссадины на лице своего благоверного, мы переглядываемся с Назаром. Дерзкий такой, а нахохленный словно павлин в брачный период. Подойдя ближе, он обхватил меня за талию и, тесно прильнув, впился в мои губы горячим поцелуем. Я вновь почувствовала как моё тело скользящими языками ласкает нестерпимое желание. Даже в жар бросило. Наглые ладони Назара бесцеремонно ощупали мою задницу вынуждая меня радоваться лишь тому, что мы в самое ближайшее время свалим отсюда и никто не запомнит моего позора на этой больничной стоянке: ни ребята из компании, ни случайные прохожие, ни пациенты наблюдающие сейчас за нами из окон своих палат. Тёплое дыхание обжигает мою шею и нежный шёпот трепыхающейся волной разливается по каждой клеточке моей кожи. Как оказалось, очень чувствительной:
— Останься ещё на день.
За спиной послышалось ворчание Юли, а следом писк блондинки, которая зажималась с соперником Сазонова. Мой Дерзкий не сдержался и, хохотнув, подколол: