хороший механик, но тяжело смотреть ему в глаза, если знаешь о его прошлом.
- А Остин Браун исчез, - добавила я.
- В тот день, когда он узнал, что Фриц сознался, - сказал Иона. - Говорили, что он уехал из
страны, но я не знаю, как он сумел это сделать. Он так торопился, что забыл свой паспорт.
Можно было раздобыть фальшивый, но это бы дорого стоило.
- У него были деньги?
- Карманная мелочь. Возможно, родители посылали ему деньги все эти годы. Но у нас нет
доказательств. Мы следили за почтой какое-то время, но ничего не узнали.
- Как ты думаешь, что случилось с кассетой?
- Она должна была быть у Слоан, когда та погибла, но никто ее не видел. Мы получили
ордер и прочесали ее комнату, но ничего не нашли. После этого ее мать заперла туда дверь
и с тех пор не открывала.
Открылась дверь на улицу и вошла Камилла Робб. Она промчалась мимо нашего столика, даже не кивнув в моем направлении, и уселась в кабинке в дальнем углу, спиной к залу.
Иона автоматически встал и придвинул стул к столу.
- В любом случае, дай знать, если будет нужна помощь.
- Чао, - ответила я, за неимением ничего лучшего.
Он забрал свое пиво и побрел в сторону Камиллы, пытаясь не выглядеть как собака, которой дали команду “к ноге!” Он скользнул за столик напротив нее. Все, что я могла
видеть у Камиллы, был кусок ее левого плеча и левая рука, на которой она носила
обручальное кольцо и крутила его большим пальцем.
Рути уставилась на нее.
- Что это было?
- Жена Ионы. Я удивляюсь, что ты не видела ее раньше.
- Она сейчас сделала вид, что тебя не знает, или меня подводят глаза?
- В упор не увидела. Она не моя поклонница.
- Что ты ей сделала?
- Спала с ее мужем во время одного из их эпических расставаний.
- Ты противная девчонка. Недавно?
- Семь лет назад.
- О-о-о. Леди знает, как копить вражду.
- Ее лучшее свойство.
Рути помотала головой, но я могла поклясться, что она посмотрела на меня с новым
уважением.
Я вернулась домой к семи, благодарная за предупреждение о дежурном блюде.
Закончила вечер сэндвичем с крутыми яйцами и слишком большим количеством соли и
майонеза. Особенную ноту внес тот факт, что за едой я смогла вернуться к своему Элмору
Леонарду, что было двойным удовольствием.
Хотя тогда я не знала об этом, то было затишье перед бурей, если вам нравятся такие
выражения.
3
Суббота, 16 сентября 1989 года.
Адрес Маккейбов на Стейт был обозначен декоративной испанской плиткой, со
стилизованным номером 1319 на оштукатуренной стене дома, примыкающего к театру
Эксминстер. Деревянная дверь, выкрашенная в бирюзовый цвет, открывалась на лестницу, декорированную той же плиткой. На полпути вверх лестница прерывалась площадкой, что
облегчало подъем на второй этаж.
На улице череда зданий могла похвастаться местной читальней христианской научной
литературы, мебельным магазином, двумя ресторанами, флористом и магазином
шерстяных изделий .
Поднявшись наверх, я постучала, и дверь сразу открыла домработница, которая
собиралась уходить. В левой руке она держала сумку и большой бумажный пакет. В
правой у нее был легкий пылесос. Я боялась, что она оступится и упадет.
- Вам помочь?
- Нет, все в порядке.Это легче, чем кажется, - сказала она, имея в виду пылесос.
Она оглянулась через плечо.
- К вам посетительница, миссис Маккейб.
- Спасибо, Валери. Уже иду.
- Увидимся во вторник.
Домработница стала спускаться. Лорен появилась в дверях. На ней были вышитые туфли, аккуратные темно-синие шерстяные брюки и темно-бирюзовая шелковая блузка с
длинным рукавом. Ей, наверное, было немного за пятьдесят, но она выглядела хорошо, возможно, с косметической помощью, хотя я не заметила явных следов хирургического
вмешательства.
Я никогда не видела на женщине столько бриллиантов: кольца, серьги, ожерелье и
несколько браслетов. Ее волосы были прямыми, сияющая бескомпромиссная седина в виде
короткой стрижки-боба, обрамляющей лицо. Она была голубоглазая, загорелая и
привлекательная, не будучи красивой. Воздух вокруг нее пах ландышевыми духами, как
слабое дуновение весны.
- Вы, должно быть, Кинси. Я - Лорен Маккейб, - сказала она, протягивая руку.
- Приятно познакомиться.
При рукопожатии я отметила силу ее прохладных тонких пальцев.
- Заходите, пожалуйста.
Она отступила в сторону, и я смогла войти в квартиру. Маленькое фойе открывалось в
гостиную, где потолок был высоким, и свет лился через несколько французских окон, которые выходили на лоджию второго этажа. Стены были белыми, мебель была обита