- Этот пистолет не могли найти все годы.
- Правильно. Кажется странным, что он вдруг магически появился, когда мы начали
расследование.
- Все равно, это хорошая новость, правда? В конце концов найти орудие убийства.
- теоретически. Три возможных объяснения. Стрелявший уронил его, выбросил или
подбросил.
- Может быть, пистолет был у кого-то другого, и он его подбросил?
- Четвертое объяснение.
- Ты думаешь, что это Остин.
- Я не исключаю его, но не понимаю. Если он - шантажист, зачем убивать золотого гуся?
Мне не нравится последовательность событий и не нравится удобство “Астры”, упавшей
нам на колени.
- Я думала, что пистолет был зарегистрирован на отца Остина. Вы с ним говорили?
- Этим занимается Бергесс. Он заявил, что ничего не знает.
- Что ж, вы знаете, что он не ходил туда и не стрелял.
- Что мне не дает покоя, это мотивация. Ты сама говорила, что это не ограбление.
- Нет, если Фриц был счастлив отдать деньги. Его приятель Стрингер убежден, что Фриц
знал этого парня. Может быть, это кто-то, с кем он сидел.
- Стоит проверить.
- Ты сказал “если” это был шантажист. Кто еще это мог быть?
- Если бы я знал ответ, то не сидел бы здесь.
Он поднял палец.
- Еще одна вещь. На одежде Фрица нашли следы белого порошка. Неизвестно, что это, но
над этим работают.
- Порошок, типа кокаина?
- Нет смысла гадать. Отчет лаборатории будет попозже сегодня.
* * *
Телефон в моем офисе зазвонил, когда я отпирала дверь. У меня была обычная паника, связанная с введением кода в положенные двадцать секунд, чего достаточно, если вы не
спешите и не паникуете. Я успешно совершила вход и достигла своего стола на четвертом
гудке. Торопливо сняла трубку и представилась.
- Кинси, это Эрролл.
- О, боже. Все в порядке?
- Конечно, конечно. Извините, что напугал. С Филлис все хорошо. Она легко утомляется и
ей нужно пройти еще длинный путь, но она в хорошей форме, по сравнению с тем, что
было. Дело в том, что она хочет вас видеть. Она просила об этом последние два дня и
взяла с меня слово, что я позвоню. Вы не могли бы приехать?
- У меня будет время сегодня днем. Не знаете, что ее беспокоит?
- Она только сказала, что хочет с вами поговорить.
* * *
Большую часть пути до Пердидо я старалась ни о чем не думать. День был типичным для
Калифорнии: ясное голубое небо, температура выше +20, легкий бриз, который играл с
волнами, поднимая брызги, мелкие, как пыль.
Пять островов были достаточно ясно видны, чтобы посчитать горные хребты по порядку: Анакапа, Санта Барбара, Сан Мигель, Санта Роза и Санта Круз. Они составляли островной
национальный парк, который предлагал пешие походы, жизнь в палатках, подводное
плавание, плавание на лодках и наблюдение за птицами - вся деятельность, которая имела
для меня такую малую привлекательность, что я лучше бы перерезала себе вены.
К примеру, на Сан Мигеле постоянно гуляли ветра 15 метров в секунду, что делало это
место особенно враждебным. По крайней мере, так я слышала, мне никогда не
приходилось там бывать. Ни на одном из островов не предоставлялось воды, вещей, обслуживания, общественных телефонов, туалетов под крышей и мест для ночлега.
Посетители должны были привозить свои собственные продукты и запасы. Почему это
считается удовольствием?
Двадцать шесть миль пролетели, пока я развлекала себя скверными мыслями. Меня
успокоило присутствие женщины в форме на посту у палаты Филлис, но ничего не
приготовило меня к тому, как она выглядела.
Казалось, она уменьшилась в размерах. Ее темные волосы были непричесанными и
неопрятными, что нахождение в больнице сделало бы с любым. Голубые вены как будто
были нанесены с помощью переводных картинок на ее болезненно тонкие руки.
В правую руку была вставлена капельница, а левая была в гипсе. Ее левый глаз до сих пор
был таким распухшим, что она выглядела как боксер, который только что проиграл на
ринге. Под кожей выделялась кость на ее покрытой синяками левой щеке, которая могла
никогда снова не стать гладкой.
Медсестра предупредила меня не затягивать визит.
Я подвинула стул поближе к кровати и взяла Филлис за руку, которая была белой и
холодной, как снег.
- Как дела, милая?
Ее голос был хриплым, а подвязанная челюсть заставляла говорить сквозь зубы.
- Я сказала Неду. Когда он бил меня.
- Сказала ему что?
- Отправила тебе имя и адрес Селесты. Думал, я вру...
- А. Вот почему он вернулся, чтобы обыскать оставшиеся коробки.