Фриц бы все отдал, чтобы растянуться в кузове грузовичка, накрыв голову курткой, но
было легче продолжать идти, в поисках идеального момента, чтобы постоять за себя.
Точно. Как будто это могло произойти.
Он слышал, как остальные взбирались по тропинке позади него. У Остина был фонарик, но он светил только себе, предоставляя остальным ругаться и жаловаться. Неровной
тропой редко пользовались, упавшие ветки трещали под ногами. Он сосредоточился на
неровностях, стараясь не споткнуться. Он не был в хорошей форме, так что тяжело дышал
и потел.
- Я когда-то был в этом лагере, когда был бойскаутом. Не знаю, зачем мы туда идем.
Дерьмовое местечко, - сказал Фриц.
- Заткнись, Фриц.
Как всегда, голос Остина был полон презрения.
- Я серьезно. Если спросить меня, это глупо.
- Никто тебя не спрашивает.
Через минуту Фриц споткнулся, и пистолет выстрелил. Он нажал на курок случайно, но, конечно, Остин был в бешенстве.
- Что с тобой такое? Поставь на предохранитель! Ты мог убить кого-нибудь из нас.
- Но...
- Не говори мне “но”, кретин!
Фриц отвернулся, но Остин вцепился ему в плечо.
- Эй. Не отворачивайся от меня. Я даю тебе приказание и жду выполнения. Поставь. На.
Предохранитель.
- Ты говорил снять с предохранителя. Ты сам его снял, когда мы были в коттедже.
Фриц знал, что его голос был пронзительным, но ему надоело, что его обвиняли во всем.
- Это выглядит похожим на коттедж? - заорал Остин. - Это гребаная дикая природа. Мы
карабкаемся по тропинке ночью. Ты упадешь со снятым предохранителем и подстрелишь
себя, если не подстрелишь раньше кого-нибудь из нас. Дай сюда.
Остин забрал пистолет и демонстративно поставил его на предохранитель.
Фриц подумал, что действия Остина гораздо опаснее - схватить пистолет и направлять его
в разные стороны. По крайней мере, Фриц держал его нацеленным в землю, так что, когда
пистолет выстрелил, он не был направлен ни на кого.
Слоан вскрикнула один раз, когда раздался выстрел, но кроме этого, хранила молчание.
Фриц понял, что она избрала ту же линию поведения, что и он. Лучше молчать и делать, что говорят, или ситуация станет только хуже. Если бы они действовали вместе, обстановка разрядилась бы, и они все смогли бы отправиться домой.
Они достигли плоской вершины, где природа сформировала огромную поляну. Домики
были брошены много лет назад, и развалившиеся постойки сносили.
Обломки сваливали в старый осушенный бассейн. Экскаватор стоял рядом с мусорным
контейнером, набитом сломанными досками.
В нескольких сохранившихся домиках окна были забиты досками, а крылечки прогнили.
Даже в свои лучшие дни эти постройки были “деревенскими”, то-есть, плохо
обогреваемыми и слабо освещенными.
Фриц до сих пор вздрагивал, когда вспоминал пауков-волков: больших, очень черных и
очень быстрых. Ночью были тараканы. Когда выключали свет и мальчики укладывались
спать, один из старших кричал: “Смертельная ловушка!” и щелкал выключателем.
Насекомые всех видов и размеров разбегались во все строны, и каждый лупил их
теннисными туфлями. Другим развлечением было бросать зажженные фейерверки в
септик.
Фриц с Байярдом оба запыхались от подъема, и Остин был в не намного лучшей форме.
Только Слоан была достаточно тренированной.
Они стояли там, стараясь отдышаться, пока Остин светил фонариком в сторону
деревянных домиков. Все выглядело мертвым, кроме сорняков и ядовитого плюща, которые процветали. Это напомнило Фрицу киносъемки, где специальная машина
создавала фальшивую паутину в дверных проемах.
Остин подошел к земляному полукругу, где устраивали собрания и концерты.
Импровизированный амфитеатр использовался для мероприятий на свежем воздухе.
Грубые скамейки, обычно сложенные у столовой, перетаскивались туда. Фриц всегда был
в задних рядах, чтобы исчезнуть после начала программы.
Над поляной стелился низкий туман, но небо над ними было кристально чистым, звезды
повсюду. На дальней стороне горы виднелось смутное сияние - световое загрязнение в
подарок от города Санта Тереза.
Было холодно, и Слоан, в своем импровизированном наряде, скрестила руки на груди. Они
все ждали своей реплики, пока Остин затягивал молчание для максимального
драматического эффекта.
Фриц засунул руки под мышки для тепла и взглянул на Байярда.
- Мне это не нравится.
- Мне тоже.
Остин отреагировал на жалобу.
- Знаешь что, Фриц? Мне плевать, нравится это тебе или нет.
- Я с ним, - сказал Байярд. - Я не хочу в этом участвовать. Ты разрешил Трою остаться, так