- Вы никогда не сообщали в полицию?
- Конечно, нет. Мы были глупыми. Там не было ничего серьезного.
- Если пленку обнародуют, вы будете публично унижены, было это серьезно, или нет. Вы
подверглись сексуальному насилию.
- Вовсе нет! Может, это так выглядит, но ничего не было. Я слышала, что это дурацкое
самодельное кино, длиной четыре минуты.
- Нет ничего дурацкого в изнасиловании, Айрис. Я видела пленку.
- Что ж, а я - нет. Хотите знать, за что я ненавижу репортеров? Вы питаетесь этим
дерьмом. Ведете себя так, как будто сочувствуете и беспокоитесь, а сами наслаждаетесь
каждой минутой. Унижением других людей. Их стыдом. Если ничего не происходит, вы
создаете неприятности сами, просто чтобы посмотреть, как мы отреагируем. Записать это.
Напечатать в газете. Вы только делаете свою работу. Так?
- Я действую не так.
- Тогда что вы здесь делаете?
- Я надеялась помочь.
- Так идите помогайте кому-нибудь другому. Мне от вас ничего не надо.
- Остальные могут не согласиться.
- Тогда разговаривайте с ними.
- Кого бы вы посоветовали?
- Сами разберетесь. Это уже действует мне на нервы.
- Как насчет Поппи? Она еще в городе?
- Понятия не имею. Мы больше не дружим. Она порвала со своим бойфрендом из-за этой
пленки.
Я на секунду вспомнила голого Троя, надвигавшегося на распростертую на бильярдном
столе Айрис. Легко было представить, что это положило конец роману Поппи и Троя.
Немногие отношения могут выжить после такого наглядного предательства.
Я открыла чистую страницу блокнота и написала свой домашний телефон, который
присоединен к автоответчику, но не упоминает бюро расследований Миллоун. Вырвала
листок и протянула Айрис.
- Это местный номер. Я работаю как фрилансер, и со мной легко связаться.
Она скрестила руки, отказываясь взять листок.
- Вы можете передумать.
Айрис взяла бумажку, не глядя мне в глаза.
- Черт. Я выхожу замуж через месяц. Этого мне только не хватало!
- Давайте надеяться, что проблема разрешится, и вы будете жить спокойно.
* * *
Я потратила часть обеденного времени на поездку в магазин строительных товаров, где
купила замазку и стекло для разбитого окна в своем офисе. Было несложно вытащить
оставшиеся осколки, отскрести старую замазку и намазать новую, после того, как вставила
стекло, но это заняло время и меня раздражало, что я вынуждена этим заниматься.
Без четверти четыре я переоделась в спортивную одежду, собрала сумку и для
разнообразия посетила четвертое из десяти занятий по женской самозащите.
Я должна была благодарить за это Неда Лоува. Будучи задушенной почти до
бессознательного состояния, я чудесным образом поняла, как хрупка жизнь, и как легко
меня одолеть. Программа представляла собой смесь боевых искусств, и уроки давали
базовые и самые необходимые навыки: уличная драка на уровне пинков и ударов. Нас
поощряли предпочитать технике стратегию. Как я поняла, притиснутая лицом к полу
коленом Неда, большая часть того, что я знала о самозащите, была чушью. В реальном
мире нападение бывает хаотичным, и нам редко удается попасть ребром ладони по горлу
или коленом между ног насильника.
Странная, но заурядная правда о женщинах в том, что нам не присуща агрессия. Многие
из нас не в состоянии справиться с любой конфронтацией, чтобы не разразиться слезами.
Публичное столкновение с головорезом? Мы плохо подготовлены и плохо оборудованы.
В группе нас было восемь, и нас предупредили, что одна из шести в какой-то момент
станет жертвой нападения. Мы не могли удержаться, чтобы не рассматривать друг друга, не желая ничего плохого, но каждая из нас горячо надеялась не стать статистическим
выбором плохого парня.
Прежде всего занятия показали, в какой плохой физической форме я находилась. Я
полагала, что поднятие тяжестей и регулярные уражнения были достаточны для
самозащиты. Ясно, что это было не так. Через пять минут борьбы, даже не всерьез, я уже
задыхалась и обливалась потом. У меня был прогресс, но очень медленный, и мне
пришлось убеждать себя быть терпеливой и доверять процессу.
Две женщины из нашей группы, которые прежде подверглись нападению, находили
упражнения травмирующими, потому что драки “понарошку” вызывали в них чувство
уязвимости. Я была из того же спектра, чувствительная к тому, что не смогла защититься
от Неда Лоува. В каждой схватке со своим профессиональным оппонентом я представляла
себе печальное опухшее лицо Неда, его бледную кожу, мешки под глазами и впечаление