– Хватит. – Джуд по большей части не отвлекал нас, наблюдал, но не вмешивался. Теперь он протянул руку к пульту и выключил телевизор. – Вашим мозгам нужно время переварить информацию, – грубовато сказал он. – А вашим желудкам нужна еда.
Мы стали возражать. Но это нам не очень помогло.
После того как мы заставили себя оторваться от материалов, Лия «предложила», чтобы мы со Слоан переоделись к ужину, и я восприняла это как угрозу, что она выберет для меня наряд, если я не послушаюсь. Не рискуя искушать судьбу – и чувство стиля Лии, – я надела платье. Когда я складывала джинсы, из кармана выпала флешка, которую дала мне агент Стерлинг. Я наклонилась, чтобы поднять ее, почти ожидая, что Слоан выйдет из ванной и застанет меня на месте преступления.
Но этого не случилось.
Я заставила себя раскрыть ладонь и посмотрела на флешку. Как бы я ни старалась погрузиться в расследование, это по-прежнему значило не меньше. Я хотела посмотреть файлы – мне нужно было их посмотреть, – но теперь, когда я держала ответы в руке, меня будто парализовало.
«Когда люди спрашивают меня, почему я делаю то, что делаю, – прошептал голос Лок в моей памяти, – я рассказываю им, что пошла в ФБР, потому что убили человека, которого я любила».
Воспоминания превратились в ощущения: отражение света на лезвии ножа, блеск в глазах Лок. Флешбэки иногда происходили совершенно непредсказуемо – и я никак не могла их предотвратить, только переждать.
«Я должна была убить ее, – продолжала Лок в моей памяти, охваченная безумным желанием стать той, кто убьет мою мать. – Это должна была быть я».
Меня пробрала дрожь. Когда я вернулась в настоящее, ладони взмокли от пота, и я невольно проскользнула в сознание Лок. «Если бы вы были здесь, если бы вы получили доступ к новой информации по делу матери, – подумала я, – вы бы нашли человека, который убил ее. Вы бы убили его за то, что он убил ее».
Я сглотнула, подавляя эмоции, которые поднимались внутри меня, а потом взяла ноутбук и направилась в номер. Джуд запретил мне смотреть файлы в одиночку. «Я не одна», – сказала я себе. На самом деле я никогда не одна.
Часть меня навсегда осталась в той забрызганной кровью гримерной вместе с матерью. Часть меня навсегда осталась в убежище с Лок.
Я подошла к двери номера и уже собралась ее открыть, намереваясь ускользнуть в коридор. Мне хватит всего нескольких минут, чтобы посмотреть… Мысль оборвалась на середине, когда я увидела, что коридор рядом с нашим номером уже занят.
Лия стояла, прислонившись к стене и скрестив ноги, в туфлях на десятисантиметровых каблуках.
– Мы оба знаем, что, когда ты сказал Кэсси, что с тобой в целом все в порядке, ты врал.
Со своего места, лишь чуть приоткрыв дверь, я не видела Майкла, но могла представить, с каким именно выражением лица он ответил:
– А по мне похоже, что я не целый?
По-прежнему прислонившись к стене, Лия распрямила ноги.
– Сними рубашку.
– Я польщен, – ответил Майкл. – Правда.
– Сними чертову рубашку, Майкл.
За этим последовала тишина. Я услышала тихий шорох, а потом Лия исчезла из поля зрения.
– Что ж, – сказала Лия, и ее голос звучал достаточно легко, чтобы меня пробрала дрожь. – Это…
– Инструмент влияния, – договорил за нее Майкл.
У Лии была привычка говорить о самых важных вещах так, будто они не имеют никакого значения. Я приоткрыла дверь чуть сильнее и увидела, как Майкл застегивает рубашку.
Его грудь и живот под ней были покрыты синяками.
– Инструмент влияния, – тихо повторила Лия. – Ты не говоришь Бриггсу, а в обмен твой отец…
– Он очень щедрый.
Слова Майкла ранили меня. Машина, которую он вел, этот отель – вот как отец отплатил за тот ущерб, который ему нанес?
Ты заставляешь его платить, потому что можешь. Ты заставляешь его платить, потому что тогда ты, по крайней мере, чего-то стоишь.
Я сглотнула поднимающийся в горле ком печали и гнева и сделала шаг назад. Я не думала о том, что подслушиваю, пока не услышала что-то, чего не имела права слышать.
Я услышала, как Лия сказала:
– Мне жаль.
– Не ври, – ответил Майкл. – Тебе это не идет.
Дверь со щелчком закрылась. Я стояла, глядя на нее, пока кто-то не подошел сзади. Не оборачиваясь, я поняла, что это Дин.
Я всегда знала, когда это был Дин.
– Флешбэк? – тихо спросил он. Дин знал признаки точно так же, как я могла определить, когда его поглощали собственные кровавые воспоминания.
– Несколько минут назад, – призналась я.
Дин не прикоснулся ко мне, но я ощущала тепло его тела. Я хотела повернуться к нему, повернуться к этому теплу. Я не имела права выдавать секрет Майкла. Но я могла поделиться с Дином собственной тайной – если только смогу заставить себя обернуться. Если только смогу заставить себя произнести это вслух.