Когда он перешел к определению роста и веса жертвы, медэксперт в отчаянии поднял руки. Если бы ему принесли все бедро, плечевую кость или луч, он бы просто измерил их и вычислил рост владельца кисти по формуле Пирсона. Если бы он хотя бы располагал всем, а не частью луча!
Но, к несчастью, Блейни не располагал полным лучом. Поэтому он даже не стал пытаться определить рост. Хотя кисть давала довольно полное представление о размерах остальных частей тела жертвы, он не смог бы установить вес, не зная типа сложения и толщины жировой прослойки жертвы. Поэтому он завернул кисть и повесил на нее бирку для доставки лейтенанту Сэмюэлю Гроссману в лабораторию главного полицейского управления. Блейни знал, что Гроссман проведет развернутый анализ крови, чтобы выяснить группу крови. И еще Гроссман, несомненно, попытается снять с отсеченной кисти отпечатки пальцев. Пол Блейни не сомневался, что в этом случае у Гроссмана ничего не выйдет. Неизвестный преступник аккуратно срезал кожу с каждого кончика пальца. Даже волшебник не сумел бы снять отпечатки пальцев с этой кисти, а Гроссман к тому же и не был волшебником.
Итак, Пол Блейни отправил кисть и написал в официальном заключении для 87-го участка:
"Цвет кожи – белый.
Пол – мужской.
Возраст – 18-24".
Парням придется плясать от этой информации.
Глава 4
Детектив Стив Карелла первый занялся этим делом. Сидя на следующий день рано утром за своим столом рядом с зарешеченными окнами комнаты детективов и наблюдая, как капли дождя стекают по стеклу, он набрал номер Пола Блейни.
– Доктор Блейни, – раздался голос на другом конце провода.
– Блейни, это Карелла из 87-го участка.
– Хеллоу, – поздоровался Блейни.
– Я получил ваше заключение, Блейни.
– Ну и что, что-нибудь не так? – немедленно ощетинился Блейни.
– Ничего, – заверил его Карелла. – Наоборот, думаю, это очень полезная информация.
– Рад это слышать, – успокоился Пол Блейни. – Очень редко кто-нибудь в вашей чертовой полиции признает, что и от медэксперта бывает толк.
– У нас в 87-м участке все по-другому. Мы всегда очень надеемся на ваши заключения.
– Очень рад, – повторил Пол Блейни. – Когда человек дни и ночи напролет работает с трупами, у него начинают возникать сомнения. Знаете, кромсать мертвые тела не такое уж веселое занятие.
– Вы проделали отличную работу, – похвалил Стив Карелла.
– Благодарю.
– Серьезно, – горячо добавил Карелла. – У вас неприметная профессия, но можете быть уверены, мы ценим вашу работу.
– Благодарю вас. Спасибо.
– Если бы мы платили вам за каждое дело, в котором вы нам помогли, хотя бы пять центов, вы бы давно стали миллионером, – еще горячее признался Карелла.
– Ну что же, большое спасибо. Что я могу для вас сделать, Карелла?
– Вы написали отличное заключение, очень полезное. Но есть одна деталь…
– Да?
– Интересно, не могли бы вы мне что-нибудь рассказать о человеке, который все это сделал?
– Все это сделал? – не понял доктор.
– Да. В вашем заключении написано о жертве. Это прекрасно, но…
– Что?
– Прекрасно и очень полезно. Ну а что о преступнике?
– О преступнике?
– Ну да, о мужчине или женщине. О том, кто отсек эту кисть? – пояснил Стив Карелла.
– А, ну конечно, – сообразил Блейни. – Знаете, когда долго осматриваешь трупы, то забываешь, что эти трупы откуда-то берутся. Понимаете? Это становится.., ну.., что-то вроде математической задачи.
– Понимаю. Вы можете что-нибудь сказать о человеке, который отсек кисть? – повторил вопрос Карелла.
– Ее отсекли чуть выше запястья.
– Чем?
– Или большим ножом для рубки мяса, или топориком, по-моему. Во всяком случае, чем-то похожим, – ответил доктор.
– Чистая работа?
– Относительно. Ему или ей пришлось перерубить кости. Однако никаких пробных порезов или царапин нет. Так что человек, который отсек кисть от тела, скорее всего, не из слабонервных.
– А умелый?
– Что вы имеете в виду? – не понял Пол Блейни.
– Ну, вам не кажется, что преступник знаком с анатомией? – объяснил детектив.
– Не думаю, – не согласился доктор. – Самым логичным местом для отсечения является запястье, где соединяются лучевая и локтевая кости. Отсечь кисть в запястье значительно легче, чем рубить кости. Нет, не думаю, что преступник по-настоящему знает анатомию. Я даже не могу понять, почему вообще эту кисть отрезали. А вы?
– Что-то теперь я вас не понимаю, Блейни.
– Вы же, наверное, не раз сталкивались с подобными делами, Карелла? Обычно находят голову, затем туловище и, наконец, конечности. Но если кто-то намерен отрезать всю руку, зачем отрезать кисть? Понимаете? Ведь это же дополнительная работа, в которой я просто не вижу смысла.
– Теперь понимаю, – медленно произнес Карелла.
– Большинство трупов расчленяют или калечат, чтобы сложно было установить их личности. Кстати, поэтому с кончиков пальцев и срезали кожу.
– Несомненно.
– Тогда ваши преступники расчленяют тело, чтобы было легче от него избавиться, – добавил Блейни. – Но отсечение кисти? Как оно может служить этим целям?
– Не знаю, – признался детектив. – Как бы там ни было, мы имеем дело не с хирургом, правильно?
– Да.
– А как, по-вашему, мясник не подойдет?
– Может, и подойдет. Кости перерублены с большой силой. Вполне вероятно, что преступник знает, как обращаться с подобными инструментами. И не забывайте про кожу на пальцах.
– О'кей, Блейни, большое спасибо.
– Пожалуйста, – ответил счастливый доктор и положил трубку.
Стив Карелла некоторое время продолжал думать о расчлененных телах. Неожиданно у него во рту появился очень кислый привкус. Карелла отправился в канцелярский отдел и попросил Мисколу сварить кофе.
Кабинет капитана Фрика находился на первом этаже. Сейчас здесь на ковре пребывал полицейский по имени Ричард Генеро. Капитан Фрик являлся начальником 87-го участка, но в деятельность сыскного отдела вмешивался редко. Он не отличался большой сообразительностью да и, честно говоря, умом. Фрику нравилась работа полицейского, но еще больше капитану хотелось стать кинозвездой. Кинозвезды постоянно общаются с роскошными женщинами, а полицейские капитаны только орут на незадачливых подчиненных.
– Должен ли я понимать, Генеро, что ты не знаешь, кто оставил эту сумку на тротуаре – мужчина или женщина? Так?
– Да, сэр.
– Ты не можешь отличить мужчину от женщины, Генеро?
– Да, сэр. Я хочу сказать, могу, сэр, но лил дождь.
– Ну и что?
– Лицо этого человека было спрятано под зонтом, сэр.
– Этот человек был в платье?
– Нет, сэр.
– В юбке?
– Нет, сэр.
– В штанах?
– Вы имеете в виду брюки, сэр?
– Да, конечно, я имею в виду брюки! – взорвался Фрик.
– Да, сэр. Вернее, они могли быть брюками, которые носят и женщины, и мужчины, сэр.
– И что ты сделал, когда увидел на тротуаре сумку, Генеро?
– Я закричал вслед автобусу, сэр.
– И что дальше?
– Затем я открыл сумку.
– И когда ты увидел, что находится в сумке?..
– Я.., я, кажется, слегка растерялся, сэр.
– Ты побежал за автобусом?
– Н.., н.., нет, сэр.
– Ты знаешь, что следующая остановка находится всего в трех кварталах?
– Нет, сэр.
– Эх ты, Генеро. Ты понимаешь, что ты мог остановить машину, догнать автобус и арестовать человека, который оставил сумку?
– Да, сэр. Я хочу сказать, что тогда я этого не понял, сэр. Но сейчас понимаю, сэр.
– И тем самым нам бы не пришлось посылать сумку в лабораторию и гонять детективов в аэропорт?
– Да, сэр.
– И не искать другие части тела, чтобы установить личность убитого? Это ты хоть понимаешь, Генеро?
– Да, сэр.
– Тогда почему же ты такой осел?
– Не знаю, сэр.
– В автобусной компании нам сказали, что автобус, который отъехал от той остановки в 2.30.., в 2.30, Генеро?