Баба Яга никак не могла взять в толк: вроде все хорошо было. И сметана в миске не переводилась, и за ушком почесушки почти каждый вечер. «Зажрался!» — дошло до нее.
— Чего ж ты хочешь, наглая твоя морда?! — повысила она голос.
Кот обиженно засопел.
— Ты ведь даже мышей не ловишь, — продолжила наступление Баба Яга, — Живешь на всем готовом!
— Куском хлеба попрекаешь?! — вскинулся Кот, — Не ожидал, не ожидал.
Старуха знала, как Кот умеет обижаться, объявлять голодовку, бойкотировать любой переговорный процесс, поэтому, вложив в свой голос всю мягкость, на которую была способна, спросила уже спокойнее:
— Так чего же ты все-таки хочешь?
— Свободы! — Кот картинно выбросил вперед правую лапу.
«Артист», — усмехнулась про себя Яга.
Кот ничего не заметил и продолжил:
— Хочу совершенствоваться, чтобы познать самоё себя.
— Самого себя? — удивилась ведьма, — А чего там познавать. Кот черный, приблудный, выхоленный…
— Не самого, а самоё! — перебил он ее, — Хочу через созерцание проникнуть в глубины собственного «я», — с достоинством закончил свою тираду Кот и отвернулся к стенке, давая понять, что разговор закончен.
Баба Яга посмотрела на миску с нетронутой со вчерашнего дня сметаной, на пустой кошачий лоток в углу.
— Ну ступай, — сухо произнесла она, — держать не буду.
«Ничего, — подумала она, — перебесится, сам на брюхе приползет».
Не приполз! Сгинул в Лукоморье. Нет, он жив, сыт, и шерсть его лоснится. Но он предпочел ее вольным хлебам златую цепь. Еще и имя сменил, поганец! Теперь он Кот Ученый!
… — И леший с ним, с этим Баюном, — Баба Яга выпрямилась, сверкнула глазами в угол, где висел в рамке портрет большого черного кота. Фотография вспыхнула, стала прямо на глазах, подобно шагреневой коже, скукоживаться, отчего на физиономии кота появлялись гримасы ужаса и страдания. Раздался приглушенный рык, и все исчезло. На голой стене не было даже светлого пятна, которое обычно остается, когда картина долго висит на одном месте.
— Не было его никогда, — глухо сказала она, — и не будет в моем доме даже намека на этих тварей.
— Ладно, все. Молчу, молчу, — Кощей для убедительности прикрыл рот обеими руками, давая понять, что тема закрыта раз и навсегда.
— А завари-ка, соседушка, чайку с травками, как ты умеешь, — сказал он после паузы. По части зелий всяких, приворотных и отворотных экстрактов в их лесу, действительно, ей не было равных.
Еще через несколько минут оба сидели за столом, отхлебывая из больших чашек горячий травяной чай.
— С чем на этот раз? — поинтересовался Кощей.
— С мятой и мелиссой, — ответила Яга.
— Успокаивающий, — довольно отметил он.
Яга смерила его взглядом, но ничего не ответила.
— Я думаю, Яга, ты от безделья хандришь, на пустом месте скандал устраиваешь, — не унимался Кощей, — Глянь, у нас же все при деле. Василиса Прекрасная салон красоты открыла, у тезки ее Премудрой адвокатская контора. Соловей наш, ишь какую деятельность развернул — мимо него на таможне без пошлины даже муха не пролетит. Ну Змей Горыныч, известный кровосос, в налоговой — скоро от его драконовских указов последние зубы на полку положим. Леший землемерит в своем кадастре, но и от халтуры не отказывается. Кикиморы гостиничный комплекс «Теремок» содержат из последних сил — того и гляди рухнет их бизнес коту под хвост…
Кощей прикусил язык, но было уже поздно.
— Вон! — затопала Яга ногами так, что избушка на курьих ножках зашаталась.
— Ну точно, сдурела на старости лет! — перескакивая через стоящие в сенях тазы, ступу и еще что-то, он выскочил из дома. Во дворе остановился, с достоинством провел рукой по голому черепу и погрозил кулаком, — У тебя кризис среднего возраста!
— Пошел вон! — раздалось из избы, — И чтоб духу твоего здесь не было!
***
Всю ночь, впрочем, как и во все предыдущие, Ягу терзали кошмары. Заснула только под утро и проснулась ближе к вечеру разбитой и уставшей. Ходила по избушке, как сомнамбула, бесцельно переставляя предметы с места на место. В голове толкались разрозненные обрывочные мысли, но никак не могли выстроиться в логическую цепочку.
«Мухоморовой настойки, что ли принять», — она решилась на крайнюю меру, чтоб хоть как-то вернуть себе работоспособность. Открыла ключом стеклянную дверцу буфета и с верхней полки достала деревянную шкатулку с угрожающей надписью «ЯДЫ». Пузырьки, как братья-близнецы, плечом к плечу, стояли в коробке. Экстракты ядовитых растений располагались в алфавитном порядке: адонис, аралия, астрагал, белена, белладонна, болиголов, борщевик… Настойка мухомора была прямо за морозником. Старуха вытащила нужную бутылочку, открутила крышку, приготовилась отсчитать три капли, и тут что-то сильно ударилось в окно ее избушки.