Спектакль сыграли всего три раза, практически нелегально, на пятом этаже Театра комедии. Руденко рассказывал, что «Валерий постоянно присутствовал на репетициях. Он входил в постановку изнутри. Он был музыкант, актёр, режиссёр одновременно. Гаврилинской музыки в спектакле никогда не было много. Её вообще нигде не было. И она была везде и всегда, даже когда не звучала. <…> Это был ещё один звучащий персонаж с собственной судьбой. Это был камертон не только пьесы, спектакля, но и зала, улицы, города, воздуха, времени. Музыка как атмосфера! В спектакле её не слушали — её чувствовали кожей, нервами» [45, 395–396].
Через два года после «секретной» постановки Злотников предложил свою пьесу режиссёру Марку Вайлю: «Вайль, услыхав от меня, что есть «такая музыка», вцепился мёртвой хваткой (уж он-то знал Гаврилину цену!). В ту пору Валерий как раз был участником фестиваля советской музыки в Узбекистане и, будучи в Ташкенте, всю ночь участвовал в записи «такой музыки» к «Сценам у фонтана». Разумеется, бесплатно!..» — вспоминал Злотников [45, 394].
В 2006 году вдова композитора получила от М. Вайля, которого тоже прекрасно знала по ташкентскому путешествию, диск с видеозаписью спектакля. Режиссёр извинялся, что качество получилось неважным. Но ведь не это главное: когда от Гаврилина сохранилось так немного (сколько ценных страниц было утеряно, сколько музыки он не записал!) — дорого каждое воспоминание.
В 1982-м состоялась премьера ещё одного спектакля с музыкой Валерия Александровича. Речь идёт о драме В. Аринина и В. Кошелева «Мой гений» (Вологодский драматический театр, 21 марта. Постановка И. Горбачёва, режиссёр Г. Соловский, художник А. Дубравин).
Журналист и прозаик Владимир Иванович Аринин с 1962 года проживал в Вологде, много писал, в том числе и о Гаврилине, а потому хотел, чтобы музыку к его пьесе сочинил именно Валерий Александрович. Мысль вполне ясна: великий вологжанин пишет музыку к спектаклю о своём земляке — Константине Батюшкове.
Гаврилин родному городу никогда не отказывал и на сей раз тоже не отказал, более того, посчитал своим долгом сочинить что-то именно для вологодского театра. Помимо специально написанного материала, он разрешил использовать в спектакле любые темы, созданные ранее, и денег, как водится, не взял. «Это — его подарок Вологодскому драматическому театру и всей Вологде во имя Батюшкова», — пересказывал слова Гаврилина Аринин [42, 404].
Потом, как часто это бывает, начались разного рода сложности. Но в итоге за пьесу всё-таки взялся ленинградский актёр и режиссёр, художественный руководитель Театра драмы им. А. С. Пушкина Игорь Горбачёв. Началась работа.
К тому времени Гаврилиным уже был написан замечательный романс на стихи Батюшкова «О, память сердца», но Аринин, конечно, хотел, чтобы и всё остальное музыкальное оформление спектакля принадлежало Валерию Александровичу. Автору пьесы, однако, пояснили, что Горбачёв считает Гаврилина «человеком Товстоногова», а горбачёвский и товстоноговский взгляды на искусство сильно отличаются, поэтому и музыки Гаврилина быть не может.
Отвоевать романс всё же удалось. «Валерий Александрович, — вспоминал Аринин, — к сожалению, приехать на спектакль не смог. Но его романс сыграл в успехе спектакля особую роль. Он прозвучал в самом финале. Финал был трагичен — Батюшков психически болен, его дворовые продаются за долги. Всё мрачно, всё страшно. И вдруг во мраке сцены, как луч света, звучал чудесный романс Гаврилина. Эта музыка была так проникновенна и светла, что напряжение снималось, боль снималась. Романс нёс надежду и свет. Батюшковский подарок Валерия Гаврилина Вологде состоялся» [Там же, 405].
С единственным экземпляром рукописи этого романса случилось довольно странное приключение: он совершил два путешествия и домой в Ленинград не вернулся. Сперва Гаврилины отправили его Татьяне Дмитриевне. В письме указывалось: «Посылаем обещанное. На оборотной стороне титульного листа написаны все указания музыкальному руководителю спектакля» [21, 241].
Действительно, на обратной стороне рукой Гаврилина было написано, в частности: «Характер исполнения музыки — гусарского типа пение. Романс лучше всего петь под гитару. <…> Очень хорошо, если будет желание режиссуры, записать романс с мальчиком (пение) в сопровождении гитары» [Там же, 241–242]. Кроме того, говорилось о возможности сделать гитарно-скрипичный вариант, исполнить романс вовсе без пения — инструментально. В завершение автор отмечал, что в целом возможны любые варианты. Запись была сделана 18 февраля 1982 года. Рукопись съездила в Вологду и вернулась домой.
Потом череповецкая учительница литературы Надежда Леонидовна Деревягина, организовавшая кружок под названием «Любители поэзии», решила изучать с детьми творчество Батюшкова. «195-летие со дня рождения поэта, — рассказывает Наталия Евгеньевна, — отмечалось в Спасо-Прилуцком монастыре, где он похоронен. Надежда Леонидовна с ребятами приехала в Вологду. В монастыре (тогда музее) они услышали транслируемый через динамик романс, он запал им в душу. Стало интересно: кто же его написал? Узнали: ленинградский композитор Валерий Гаврилин. И вот уже в Ленинград идёт письмо Гаврилину. Так завязалась переписка, длившаяся не один год» [Там же].
Уже с первым письмом Валерий Александрович отправил юным батюшковцам единственную свою рукопись. «Я очень люблю поэзию моего земляка, — писал он, — и рад, что на его родине его творчество и память о нём чтут не только взрослые, но и дети. Это значит, что прекрасная батюшковская муза будет жить очень долго. Спасибо вам за это. <…> Посылаю ноты — самый первый экземпляр — рукопись. Ваш В. Гаврилин. 27. 01. 85. Ленинград» [Там же].
После ухода композитора из жизни Н. Л. Деревягина вместо того, чтобы отправить ценный манускрипт в Ленинград, решила отдать его в Череповецкий краеведческий музей. Таким образом, рукопись романса на стихи Батюшкова стала экспонатом и в архив её создателя так и не прибыла.
Кроме романса, для спектакля был сочинён великолепный «Батюшковский вальс», который по понятным уже причинам в самой постановке не прозвучал, но зато зажил своей жизнью, вошёл в репертуар многих пианистов и расширил галерею знаменитых гаврилинских вальсов[209].
Последний спектакль, к которому Валерий Александрович писал музыку, назывался «Рояль в открытом море» (пьеса по роману Л. Соболева «Капитальный ремонт»). Премьера состоялась 31 мая 1982 года в Театре им. Ленсовета (постановка и сценография И. Владимирова).
Рукопись, увы, не сохранилась. Большого успеха постановка не имела, а из отзывов о музыке до наших дней дошёл только следующий фрагмент: «И, конечно, размышляя о целостности постановки, об эмоциональной силе её воздействия, нельзя не сказать о её музыке, написанной композитором В. Гаврилиным, которая выполняет здесь важную драматургическую роль, поднимая действие до больших смысловых обобщений» [42, 346].
В письме от 24 ноября 1982 года к Т. Н. Грум-Гржи-майло Валерий Александрович подробно объяснил, почему прекратил писать музыку для спектаклей: «С драматическими театрами не сотрудничаю, так как с годами всё хуже и хуже понимаю режиссёров. Да и режиссёры обыкновенно приглашают лишь из-за имени, не зная толком, что за композитор. В результате — просьба написать то как Нино Рота, то как Таривердиев, то а lа Гладков.
С моей точки зрения, «по адресу» были лишь два приглашения — на «Три мешка сорной пшеницы» Г. А. Товстоноговым и на «Степана Разина» М. А. Ульяновым. Кстати, работа с М. А. Ульяновым и натолкнула меня на более серьёзный интерес к Шукшину, чем это было до тех пор. Теперь, закончив «Перезвоны», я особенно благодарен М. А. Ульянову за то, что дал он мне в понимании и Шукшина, и Разина, и русского характера вообще.
209
В настоящее время вальсы Гаврилина довольно часто исполняются в концертах. А в 2014 году был выпущен диск с записью вальсов из «Анюты» и «Дома у дороги», фильма «Провинциальный бенефис» и оратории-действа «Скоморохи». Туда же были включены «Батюшковский вальс» и «Грустный вальс», написанный Гаврилиным в 1977 году. Все эти сочинения были исполнены (в разные годы) Эстрадным оркестром под управлением С. Горковенко.