Когда Эрик и Линда Лэмптон приехали за нами на белом «Фольксвагене Рэббите», мы сидели в баре, попивая коктейль «Сепаратор» – фирменный напиток Джино.
– Простите, что не смогли встретить вас в аэропорту, – сказал Эрик Лэмптон, подойдя вместе с женой к нашему столику.
Видимо, он узнал меня по фотографиям в прессе.
Эрик Лэмптон оказался стройным мужчиной с длинными светлыми волосами. На нем были красные джинсы-«колокола» и футболка с надписью «Спасите китов». Кевин, само собой, сразу его узнал, как, собственно, и многие посетители бара. Со всех сторон раздавались приветственные возгласы – Лэмптоны едва успевали улыбаться и кивать знакомым. Рядом с Эриком шла Линда – тоже стройная и с зубами как у Эммилу Харрис. В отличие от мужа у нее были длинные мягкие темные волосы. Застиранные шорты, клетчатая рубаха и бандана на шее. Оба носили ботинки: Эрик – на молнии, Линда – на шнуровке.
Мы погрузились в «Рэббит» и вскоре уже ехали по улице, застроенной относительно современными домами с большими лужайками.
– Мы – «Рипидово общество», – сказал Толстяк.
Эрик Лэмптон ответил:
– А мы – «Друзья Господа».
Кевин потрясенно уставился на Эрика. Мы, в свою очередь, на Кевина.
– Значит, название вам знакомо, – констатировал Эрик.
– Gottesfreunde, – сказал Кевин. – Четырнадцатый век!
– Верно, – кивнула Линда. – «Друзья Господа» появились в Базеле. Потом распространились в Германию и Нидерланды. Слышали о Мейстере Экхарте?
Кевин кивнул.
– Первый человек, кто предположил различие между божеством и Богом. Величайший из христианских мистиков. Он учил, что человек может достичь единения с божеством, говорил, что Бог существует в человеческой душе! – Мы еще никогда не видели Кевина таким возбужденным. – Душа сама способна узреть и познать Бога. Сегодня этому никто не учит! И… и… – Кевин начал заикаться – такого мы еще не видели. – Шанкара в Индии, в девятом веке, учил тому же самому. Это трансхристианский мистицизм, там говорится, что человек может познать Бога, потому что в самом человеке есть «несотворенная искорка», единосущная Богу. Брахма… вот почему Зебра…
– ВАЛИС, – сказал Эрик Лэмптон.
– Не важно кто, – продолжал Кевин, поворачиваясь ко мне. Он крайне возбудился. – Это объясняет откровения по поводу Будды, и святой Софии, и Христа. Такие вещи не ограничены странами, культурами или религиями. Извини, Дэвид.
Дэвид дружелюбно кивнул, хотя было видно, что он потрясен. Ортодоксальностью здесь и не пахло. Эрик сказал:
– Шанкара и Экхарт – одна и та же личность, живущая одновременно в двух местах и двух временах.
Толстяк пробормотал себе под нос:
– Он заставляет вещи казаться другими, чтобы создавалось впечатление, что время меняется.
– И время, и пространство, – проговорила Линда.
– А что такое ВАЛИС? – спросил я.
– Всеобъемлющая активная логическая интеллектуальная система, – ответил Эрик.
– Хорошее описание.
– Какое есть, – хмыкнул Эрик. – Нормальное описание. Или вам хочется давать имена, вроде как человек давал имена животным по указанию Бога? ВАЛИС – это имя. Называйте его так и будьте довольны.
– ВАЛИС – человек? – спросил я. – Или Бог? Или что-то еще?
Эрик с Линдой улыбнулись.
– Он пришел со звезд? – продолжал я.
– Место, где мы сейчас находимся, тоже одна из звезд, – сказал Эрик. – Наше Солнце – звезда.
– Ребусы, – пробормотал я.
Толстяк спросил:
– ВАЛИС – Спаситель?
Оба, и Эрик, и Линда, на мгновение замолкли, потом Линда сказала:
– Мы – «Друзья Господа».
Больше никто из них ничего не добавил.
Дэвид внимательно посмотрел на меня и сделал жест, который я понял как: «Они достигли ТАКОГО уровня?»
– «Друзья Господа» – очень древняя группа, – ответил я вслух. – Я думал, они все умерли столетия назад.
Эрик проговорил:
– Мы никогда не умирали, и мы гораздо старше, чем вы можете себе представить. Старше, чем вам говорили. Даже мы не скажем вам правды, насколько мы стары, если вы спросите нас.
– Значит, вы существовали до Экхарта! – отрезал Кевин.
– За века до него?
Ответа не последовало.
– За тысячелетия? – спросил я.
– Высокие горы – сернам; каменные утесы – убежище зайцам, – нараспев произнесла Линда.
– Что это? – в унисон воскликнули мы с Кевином.
– Я знаю, что это, – сказал Дэвид.
– Быть не может, – прошептал Толстяк.
Через некоторое время Эрик проговорил:
– На них гнездятся птицы: ели – жилище аисту.