Одно дело сходство мальчика с популярным игроком в квиддич, а совсем другое — увидеть их, стоящих рядом, как чертовых близнецов. Сейчас, смотря на них, тест ДНК казался просто насмешкой.
— Что здесь делает Скорпи? — нахмурился Драко, переведя взгляд на сына, который упал в кресло и начал вертеться в нем, ожидая, пока родители успокоятся.
— Кингсли хочет поговорить с ним, — ответила Гермиона и тут же начала добавлять, видя, как меняется выражение лица мужчины напротив. — Просто поговорить, понятно? В моем присутствии. Он хочет знать из первых уст все детали. Все, кроме того, кто его отец. Так будет безопаснее, конечно, если он сам не догадается.
— Ты не могла ему просто пересказать? — раздраженно спросил Малфой, явно будучи не в восторге от этой идеи.
— Да неужели непонятно, что когда речь идет о самом большом страхе всего магического мира, который, возможно, произойдет в будущем, то простой пересказ не сработает? — Гермиона раздражалась, потому что появление Драко здесь было совершенно некстати. — Просто уходи отсюда, потому что…
Звук открытой двери не дал ей договорить, и за эту миллисекунду она успела проклясть себя как минимум десять раз за то, что не наложила запирающее заклятие. В комнату вошел Маркус, держа в руках несколько свитков пергамента.
— Грейнджер, мне нужен Мокри… — и здесь случилось что-то непоправимое. По крайней мере, она так это ощутила. Его глаза наткнулись на мальчика, который поднял голову и сглотнул, словно понимая, что это не к добру.
Заместитель министра перевел глаза на Драко, и вдруг они услышали щелчок. На мгновение Гермиона подумала, что прибыл чей-то домовой, хотя никаким существам, разумным или нет, не разрешалось присутствовать в стенах Министерства, но, повернувшись, она увидела, что Скорпиус исчез. Мальчик просто исчез со своего стула.
— Неплохо, да? Это я его научил, — усмехнулся Драко, звуча подчеркнуто непринужденно, что контрастировало с ужасом и непониманием, плескающимся в ее глазах. — Так что да, на этой неделе ваши занятия по истории перенесутся, у меня будет пара выходных, и я хотел бы провести их с кузеном. Наука подождет.
Гермиона понимала, что он несет какую-то чушь, пытаясь спасти положение, но в ее голове билась лишь одна мысль: Скорпиус пропал.
— Мистер Малфой, я, несомненно, рад вас приветствовать, но, думаю, что мисс Грейнджер стоит решать дела личного характера в нерабочее время, — поджал губы Маркус. — Доложите мне, когда ваш шеф будет на месте.
Ей ни на что не хватило сил, только на кивок, и когда за ним закрылась дверь, она кинулась к креслу, но Драко остановил ее за руку.
— Тише, успокойся, слышишь? С ним все в порядке.
— Он аппарировал, Малфой! Восьмилетний не может аппарировать! У него ведь даже нет…
— А-ну уймись! — повысил голос он, но потом понимающе выдохнул. — Грейнджер, все несколько серьезнее. На нем фамильная драгоценность, видела? Буква «М», — она кивнула. — Этот кулон зачарован так, что в случае, если ребенку что-то угрожает или кто-то находится с ним, у кого не самые светлые помыслы на счет него, древние чары переносят его в безопасное место. Скорее всего, Скорпиус в Мэноре или в твоем доме.
— Скорее всего?!
— Скорее всего, в Мэноре, потому что он же Малфой. Логично, если его забросило в особняк. Я сейчас аппарирую и проверю, — заверил Гермиону Драко подчеркнуто спокойным голосом, пытаясь утихомирить ее панику.
— Почему я никогда не слышала об этих чарах?
— Древняя магия чистокровных родов, — пожал плечами он. — Это не слишком сильные чары, я даже сам забыл, пока это не произошло. Но ты ведь понимаешь, что это значит?
— Если все так, то они сработали, когда… — начала она и вмиг подняла взгляд, чтобы встретиться глазами с Драко.
— Маркус опасен, — сказал Малфой то, о чем Гермиона думала. — И он опасен для Скорпиуса. И скорее всего, это Маркус напал на Поттеров. Встреча с Кингсли отменяется. Я в Мэнор, а ты доложи министру и хоть пытай своего дружка, черт возьми, но его дражайший помощник должен быть задержан.
Малфой вышел за дверь, и спустя тянущихся, как столетие, десять минут, серебристый дракон сообщил ей: «Он в Мэноре, все в порядке». В другой раз она хотела бы рассмотреть патронус Драко поближе. Гермиона видела этого дракона впервые и вообще сомневалась в его существовании, потому что Пожиратели не могут вызывать патронус. Но, видимо, это утверждение относилось только лишь к тем, кто вступил в их ряды по убеждениям, а Драко никогда не был таким.
Вновь спокойно вдохнув, она дала себе пару минут на то, чтобы пульс вновь пришел в нормальный ритм. Собравшись, Гермиона опустила по бедрам задравшуюся голубую строгую юбку и открыла дверь, направляясь к Кингсли. Он ждал ее уже минут пятнадцать, и гриффиндорка в голове подбирала аргументы, которые были бы максимально убедительными для министра, и решила, что если Бруствер будет сопротивляться, то она сможет его даже заклясть.
Открыв дверь приемной, Гермиона уставилась на Маркуса, сидящего на своем месте, и непринужденно улыбнулась:
— Кингсли у себя? Мистер Мокридж велел переговорить с ним по поводу превышения численности Авгуреев на севере. Для их отлова нужен специальный ордер.
— Его нет на месте, — девушка уже даже сделала несколько шагов по пути к кабинету министра, будучи уверенной, что он там, но резко остановилась после слов заместителя. — Но если Авгуреи — это так важно, вы можете его подождать.
Он указал рукой на диван и выжидающе улыбнулся, словно пытаясь проследить ее реакцию. Он не должен знать, что мы знаем. Не должен ни о чем догадываться.
— А когда он придет? — нахмурилась Гермиона, скрывая невроз.
— Министр мне не отчитывается, — ответил Маркус, пожалуй даже слишком мило. — Но его срочно вызвали, скорее всего, не будет до вечера.
Она кивнула, сохраняя спокойствие.
— Ладно, тогда позже зайду.
— Как вам будет угодно, мисс Грейнджер.
Гриффиндорка отправилась обратно в свой кабинет и бросила уставший взгляд на список задач, которые горели ярко-красными чернилами, крича о своей срочности. Она пыталась выполнять свои обязанности, поглядывая на часы каждые тридцать минут, но все валилось из рук. Когда рабочий день закончился, а Кингсли так и не появился, Гермиона была преисполнена решимости проникнуть в его кабинет и понять, что могло вызвать такой поспешный уход, когда у них была запланирована встреча, в которой министр был более чем заинтересован. Она знала, что Малфой ждет от нее вестей, и терпение не было превалирующей чертой в характере слизеринца, поэтому он мог запросто явиться сюда и подтвердить лишние подозрения Маркуса.
Плюнув на то, что в листе поставленных задач едва ли половина из них окрасилась в приятно-зеленый, Гермиона заправила вечно выбивающийся локон за ухо и бросила вещи в сумочку, решаясь пойти к Кингсли и надеясь, что Маркус уже покинул свое рабочее место. Она только и молилась о том, чтобы сегодня они были убедительны.
— Мисс Грейнджер, — дверь в ее кабинет открылась так резко, что Гермиона вздрогнула. — Министр хочет вас увидеть.
— Да, хорошо, Ханна, — ответила Грейнджер девушке-помощнице в соседнем отделе, переведя дух. — Сейчас я к нему подойду.
— Он попросил вас спуститься вниз. На парковку с министерскими автомобилями, — пояснила она, все еще заглядывая в кабинет лишь на половину, вися на двери. — Вроде вы должны поехать к маггловскому министру.
— В смысле? — брови Грейнджер взлетели вверх в недоумении. — Мы же должны были…
— Я не знаю, — перебила она ее. — Просто передаю, что сказал его патронус.
— Ладно, спасибо, Ханна.
Когда дверь за девушкой закрылась, Гермиона достала из сумочки волшебную палочку. Что происходит с Кингсли, и почему он не прислал патронус ей лично? Что вообще происходит? Было убито больше магглов? Она стучала каблуками к двери и убеждала себя в том, что парковка автомобилей, которые министерство использует на случай вылазок в неволшебный мир — это все еще защищенная территория. На секунду ей захотелось отправить весть Драко, но за мгновение девушка отбросила эту мысль: что за глупости? Она придет домой и даст ему знать. Никто не мог использовать нападающие заклинания в этой местности, поэтому ей ничто не угрожает. Но, несмотря на это, обходя бамперы не слишком численных машин, она крепко сжимала палочку в руке.