― Я не собираюсь заводить детей в ближайшее время, ― отрезал он. ― Точка на этом.
Лошадь недовольно фыркнула от разговора на повышенных тонах и отошла на несколько метров.
― Ты сейчас вернешься на ужин, будешь вести себя подобающе и уделишь внимание своей невесте, Драко, ― произнес Малфой-старший практически по слогам, ступив пару шагов вперед.
Они вдвоем увидели движение где-то вдалеке слева, но повернулся только Люциус.
― Вы там где? ― позвала Нарцисса, поправляя платье на ходу и, заметив выражение лица сына, нахмурилась. ― Драко, что?..
― Я решил навестить сына, ― ответил парень, не сводя глаз с отца. ― Уверен, отец все объяснит Астории, он ведь так о ней печется.
Драко прошел мимо и, выйдя за ворота, был удивлен, что его никто не попытался остановить. Не то, чтобы это могло получиться, просто угрожать и шантажировать было любимым делом Люциуса, когда он вопреки всему пытался дойти к своей цели. Неважно, какими методами. Драко было жаль, что так поступает с матерью, но был уверен, что она поймет. И он поговорит с ней позже. Просто сил находиться в этом дурдоме больше не было — даже свежий воздух не помогал.
***
Аппарировав в тот самый темный угол крыльца, который в закатном солнце все еще был недостаточно темным, чтобы Грейнджер не устроила истерику в очередной раз насчет обморока ее соседей, Драко выдохнул и прислонился затылком к холодному кирпичу. Невероятно длинный день. Уходя, он хотел сбежать, но совершенно искренне не мог дождаться, пока увидится с сыном, пожалуй, это было единственным, по чему он скучал больше, чем по квиддичу. Отберите из его жизни Скорпиуса, и она вмиг станет чертовски неполноценной.
Глянув на дверь, до Драко только дошло, что для того, чтобы увидеться с сыном, ему нужно будет встретиться с Грейнджер. А это было плохой идеей. Что-то произошло после того поцелуя на ее кухне. Смешно подумать, потому что между ними было что-то гораздо большее, чем просто поцелуй. Пусть они и были пьяны, но как бы себя не убеждали, все же не так пьяны, чтобы не суметь остановиться. Если бы нам хотелось останавливаться. И все равно мокрые касания и шлепки тел не обладали тем эффектом, что произвел тот разговор. Разговор. Будто это можно было назвать разговором. Она будто была под чем-то, абсолютно неадекватная, а в нем бушевал адреналин от схватки, но почему-то именно те несколько касаний губами что-то изменили в его сознании. Если бы они еще раз потрахались, Драко смог бы с легкостью столкнуть это на похоть. Было бы легко. А сейчас… сейчас им лучше не видеться. И он не хотел ее видеть. Совсем не хотел. Поэтому, вздохнув, нажал на ручку двери, и она поддалась.
Ему тут же захотелось лично открутить голову гриффиндорке за такую безответственность. Пусть приспешникам Воледморта защелка на двери не помеха, но в мире магглов тоже существовало немало уродов. Закрыв дверь, он тут же заметил, как из спальни вышел большой комок одеяла. Ну, или так казалось, потому что само одеяло превышало в объемах Скорпиуса в несколько раз. Но, увидев отца, он бросил свою ношу на столик у зеркала и радостно обнял его.
― Папа! Я так по тебе соскучился! Мы не виделись сто лет! ― восторженно прошептал Скорпиус, но это определенно был тот тип детского шепота, когда даже человек в нескольких метрах от них мог бы разобрать каждое слово.
― Я по тебе тоже, родной, ― ответил он, продолжая сжимать сына в объятиях. ― Я привез тебе гору сувениров, но они уже в Мэноре, я решил увидеть тебя, как только смогу.
― Тшш, тихо, ― Скорпиус отстранился и прислонил свой палец к губам.
― Что такое? ― нахмурился Драко, понизив голос.
― Мама спит, ― объяснил он и, наконец, вновь сгреб одеяло в руки и двинулся в зал. ― Она уснула здесь, и я не хочу ее разбудить. Последние дни мама себя плохо чувствует. Наверное, отравилась чем-то.
Голос сына был полон беспокойства, и это мгновенно передалось Малфою. Зайдя в гостиную, он увидел, как Скорпиус укрыл свернувшуюся на диване Грейнджер. Круги под ее глазами говорили о том, что ребенок был прав — ей действительно нездоровилось. Понимая, что произошло несколькими неделями ранее, Драко сильно сомневался, что дело было в несвежей еде. Черт пойми что свихнувшийся Джагсон намешал в ту дрянь, которой накачал ее. Драко сжал губы, смотря, как сын тихо закрывает дверь, чтобы не мешать Гермионе.
― Тебя так долго не было! Ты должен рассказать мне все! ― залепетал мальчик, зайдя на кухню и садясь на стул. ― Я читал в квиддичных газетах о тебе, но все равно.
― Честно говоря, я не мог дождаться, когда тебя увижу, и мы полетаем. Люцерн красивый городок, но немного скучный на мой вкус.
― Звучит, как идеальный медовый месяц, ― кивнул Скорпиус, покачав головой.
Малфой засмеялся, потрепав его по волосам.
― Я скучал по твоему чувству юмора.
― У тебя скоро игра, ― сказал мальчик, садясь на стул по-турецки. ― Как тебя отпустили твои тренеры?
― Я умею убеждать, ― подмигнул он, садясь напротив. ― Слушай, как давно маме плохо?
Ребенок нахмурился, припоминая.
― С позапрошлых выходных, по-моему, ― ответил он неуверенно. ― Это не похоже на обычное отравление. Ей нужно к врачу! Скажи ей! Она тащит меня в больницу, как только я кашляну более раза за два часа, а сама отказывается. Это глупо!
Драко понимал, почему Грейнджер отказывалась идти к врачам, потому что едва ли они могли что-то сделать, не имея на руках пробника яда или хотя бы не зная в целом о нем, а он очень уж сомневался, что модифицированная сыворотка хранилась в одном из их формуляров о веществах. Но так оставлять это все равно было нельзя, и парень продумывал знакомых врачей, которые были достаточно умны, чтобы суметь хотя бы что-то предположить и которым можно было бы доверять. Или пригрозить. По обстоятельствам.
― Да, но ты же знаешь, какая она упрямая, ― улыбнулся Драко, пытаясь сгладить волнение малого. ― Но я поговорю с ней, обещаю.
Скорпи кивнул, но не повеселел.
― Ты что-то кушал? ― вдруг Драко поднялся, открыв холодильник. Зная способности Гермионы к готовке, было удивительно, что ребенок все еще жив.
― Да, тетя Молли передавала нам гору еды. И мама заказывает, ты же знаешь, ― успокоил он отца, который скептически окинул пустой холодильник взглядом и закрыл дверцу. ― Но большинство времени я проводил не дома, а с кем-то.
― Я возьму тебя в Мэнор, чтобы мы немного провели вместе время между тренировками. Из-за пропусков у меня расписание будет ими забито.
― Знаю, ― понимающе вздохнул мальчик. ― Я бы и сейчас отправился с тобой, пап, но не хочу оставлять маму. Вдруг ей нужен будет чай или что-то еще…
― Ты такой молодец, Скорпиус, что заботишься о маме, ― Драко присел рядом с сыном. ― Ей это сейчас очень нужно.
Малый не успел ответить, когда они услышали шаги в коридоре.
― Скорпи, котенок? Тебе пора в кровать, ― позвала Гермиона, открывая дверь на кухню. ― Я немного задремала и…
Ее брови подскочили вверх, и несколько секунд она просто стояла и смотрела на него, как на призрака, сомневаясь, не мерещится ли ей.
― Малфой? ― севший ото сна голос был окрашен в нотки удивления.
― Я сегодня приехал и зашел проведать сына, ― ответил он, приподнимаясь.
Огромная серая футболка с надписью «Калифорния», которую Драко уже когда-то видел за это время не стала менее нелепой, как и не стала менее… милой? Заставать ее в таком виде уже стало обыденностью, поэтому он даже не удивлялся. Но собранные кудряшки в небрежный пучок (видимо, при помощи того же самого карандаша, будто заколки для волос были противозаконными) и полосы от подушки на правой щеке делали ее такой беззащитной, что чувствовать отторжение было еще тяжелее. В сто раз тяжелее, чем он предполагал.
― В любом случае, мне пора, ― произнес Драко, направляясь к двери. ― Я пришлю тебе завтра доктора, Скорпиус сказал, что тебе нездоровится.
Эта фраза должна была быть окончанием их немногословного диалога, но Гермиона не отошла от прохода, как предполагалось.
― Скорпи, солнышко, ты не мог бы оставить нас с папой наедине? ― улыбнулась гриффиндорка сыну.