— Почему ты не отвечал? — возмутилась гриффиндорка.
— Проверял, насколько у тебя хватит дерзости, чтобы все-таки вломиться сюда, — ответил парень, отбрасывая перо обратно на стол.
— Вообще-то ты мне разрешил здесь находиться, — напомнила ему Гермиона.
— Допустим, — кивнул Драко, все еще пристально за ней наблюдая. — И ты искала меня, потому что соскучилась?
Это был типичный прием от него, который был рассчитан на парочку ее колкостей, не больше. Но она склонила голову, приподняла один уголок губ.
— Возможно, — ответила девушка спокойным голосом и продолжила, пока мимика Драко выражала все оттенки удивления. — У меня вроде как… есть идея. Идея и просьба к тебе.
— Обожаю твои просьбы, — расплылся Малфой в довольной улыбке и забросил ногу на колено. — Ты ведь помнишь условия?
Гермиона закатила глаза из-за его глупой привычки все переводить в рыночные отношения.
— Мне хотелось бы, чтоб ты снял кое-какие заклинания с Мэнора, — увидев его выражение лица, она быстро добавила. — Всего на пару часов! У меня есть небольшая традиция. Каждую свободную субботу я смотрю какой-то фильм. А из-за всего этого защитного слоя маггловские приборы здесь не работают. В качестве платы, ты мог бы посмотреть его со мной.
Последнее предложение слетело с ее губ неожиданно, но в принципе, девушка не жалела об этом, особенно смотря на гримасу недовольства на лице напротив.
— Фильм? — скривился Драко.
— Да, фильм, Малфой. Давай же, я даже поделюсь с тобой попкорном, — Гермиона улыбнулась и, взяв его за руку, потянула за собой.
Тактильный контакт с его кожей всегда отдавался странным чувством в животе, но она приказала себе игнорировать его. Они должны были стать друзьями. Хотя бы попытаться, ради Скорпиуса. А просмотр субботнего фильма — это разве не щепотка чего-то нормального в вихре их сумасшедшей жизни?
Зайдя на кухню, Грейнджер достала несколько упаковок и всмотрелась в этикетки.
— Сыр, соль или карамель? — спросила она, не отрывая глаз. — Хотя нет, карамель здесь только одна, и она моя.
— В любом случае это все полностью выбивается из моего рациона, — ответил Драко, шепча что-то в воздухе и легко проводя палочкой.
Гермиона перевела на него взгляд и заметила, что сегодня он в простой синей футболке с коротким рукавом и хлопковых штанах — домашний наряд, в котором его редко увидишь. Посмотрев на руки парня, она понимала, что такая форма требует определенных усилий, но она сама не была готова на такие жертвы, даже если бы это означало, что у нее больше никогда не будет небольшого животика.
— Ты разве не можешь сделать небольшое исключение? Поджаренная кукуруза не убьет твои мышцы, — произнесла девушка, когда Драко закончил.
— А с другой стороны, ты бы так не пялилась, если бы не они, — самодовольно хмыкнул он, и она отвернулась, чтобы заклинанием нагреть пакеты со снеками до нужной температуры.
Пока попкорн лопался, Гермиона принесла ноутбук из своей комнаты и поставила его в гостиной, где диван ей нравился больше всего. Большая бирюзовая софа была такой комфортной, что, наверное, ничуть не уступала полноценной кровати, так что работать на ней было удобно, но практически невозможно — совершенно выбивало из рабочего настроя. А вот для такого вечера самое то.
— Скорпи спит? — спросил Малфой, бросив пакеты на стол.
— Да, он сегодня рано отключился, — кивнула Гермиона. — Они с Тинки весь день что-то делали в саду, и гномы его выбили из сил.
Драко упал на диван, облокотившись о спинку и вытянув ноги.
— Я поверить не могу, что опять подписываюсь на это.
— Тебе понравится, — улыбнулась Гермиона, подстегиваемая азартом. — Я бы спросила у тебя, какой жанр ты любишь, но сегодня моя суббота, так что выбираю я.
— Так, вроде бы мог бы тебе сказать, — съязвил Драко, немного отодвигая ноги, чтобы она села.
— Вообще-то несколько недель назад я все хотела пересмотреть один из самых трогательных фильмов, которые когда-либо видела. Но мне помешала работа.
— То есть, ты уже его видела? — спросил Малфой. — В чем тогда смысл?
— Это одно из самых больших удовольствий — пересматривать любимые фильмы, ты не понимаешь, — Гермиона махнула рукой на него. — Ты смотреть будешь со мной «Дневник памяти».
— Звучит как что-то слезливое, — недовольно сжал губы парень.
— Так и есть, но это все равно не отменяет трогательности этой истории, — прервала его Грейнджер и, нажав на пробел, отодвинулась назад.
В конце зала стояло несколько светильников теплого света, которые тут же погасли. Сначала Гермионе было не по себе, когда что-то подобное происходило, но потом она привыкла к странностям Мэнора. Свет от экрана освещал их лица, и ей даже льстило, что, несмотря ни на что, Драко все же согласился. Чисто из вредности ей хотелось выбрать что-то максимально девчачье, но с другой стороны, это ведь и правда был ее любимый фильм.
Между ними было, наверное, сантиметров двадцать, что смотрелось, конечно, глупо, учитывая огромные размеры дивана, но она оправдывала себя тем, что экран был сравнительно небольшим, а потому им нужно было сидеть рядом.
Драко потянулся к попкорну и выбрал соленый, отдав ей сладкий. Выдохнув, Гермиона еще раз напомнила себе, что, в первую очередь, это была ее идея, так что совершенно глупо было бы чувствовать себя напряженно. Она выдохнула и, убедив себя в том, что любые съеденные калории за сегодня сожгутся ее нервными клетками, успокоилась и сосредоточилась на фильме.
— Классовое неравенство, серьезно, Грейнджер? — спросил Малфой, когда просмотр дошел до самой болезненной для нее сцены, где главные герои перестали находить общий язык и были вынуждены расстаться под давлением мнения родителей.
— Между ними его не чувствовалось, — пожала плечами Гермиона. — Это было мнение родителей девушки, в первую очередь, не ее.
— Но она прогнулась, — настоял Драко.
— Нет, неправда. Смотри.
Она видела, что Малфой не перевел взгляд обратно на экран, продолжая смотреть куда-то в район щеки девушки. Ей хотелось, чтобы он отвернулся и перестал ее смущать. И не хотелось этого совсем. Ей нравилась мысль о том, что что-то в ней притягивает его взгляд и заставляет задержать серые, почти прозрачные глаза на ее лице, словно сама она вся — золотистый молниеносный снитч, который только стоит поймать. Через мгновение он все же сдался и продолжил смотреть. Но, видимо, Драко был из тех людей, с которыми невозможно наслаждаться сюжетом, если ты любишь это делать в тишине.
— Она довольно быстро его забыла.
— Кто тебе сказал? — удивилась Гермиона такой четкой констатации. — Она не получила от него ни одного письма. Ее родители…
— Да, да, козлы, я понял. Но, согласись, этот новый парень подходит ей гораздо больше, — прервал ее Драко. — Он из состоятельной семьи, как и она, они из одного социального круга.
— И к сожалению или к счастью, все это совершенно неважно, когда дело касается любви, — покачала головой Гермиона, пережевывая очередную кукурузину.
— Когда мы говорим о книгах, или пьесах, или фильмах, если хочешь. В жизни все не так. Разное воспитание, разные слои общества, разные взгляды на жизнь… разные люди редко влюбляются друг в друга, а если и так, то это все рассыпается очень быстро, — она повернула голову, удивляясь тому, что сейчас Малфой звучал практически так же, как и его мать, разговаривая с ней на его дне рождении.
— Чушь, — выдала Грейнджер, кажется, слишком агрессивно. — Когда люди влюбляются друг в друга, то они находят компромиссы. Потому что хотят их найти. Конечно, возможно, в таких союзах конфликтов гораздо больше, но это все равно не значит скорый крах.
— Думаешь, у нас было много конфликтов? — повернулся к ней Драко, нахмурившись. — Там где-то?
Ей хотелось сказать, что, конечно, нет, что все было безоблачно, но это все была не меньшая чушь, чем все то, что Малфой впитал с молоком матери о равных браках. Они были такими разными, что даже сравнения про полярные заряды магнита здесь были бы комичными. Они были слишком разными даже для этого.