Он указал на след, который видел.
— …Мужчина. Молодой. Может быть, чуть за двадцать… самое большее. Я чувствую его запах, но не думаю, что он причастен к убийству. Он — единственный, кто оставил свои следы повсюду. Я предполагаю, что он наткнулся на место преступления позже, прошёлся по нему, возможно, в шоке, а затем сбежал. Если вас сюда привела анонимная наводка, то, скорее всего, это был он. Но вам всё равно лучше его найти. Хотя бы для того, чтобы исключить с места преступления его ДНК и другие улики.
Джордан уставился на него своими тёмно-карими глазами.
Они мерцали под взглядом Ника, почти как у амфибии. Это мерцание на мгновение подсветило кольцо вокруг края радужки, узкую бледно-голубую линию.
Усовершенствованные глаза. Как он мог пропустить такое?
Они не могли быть дешёвыми.
— Ты говоришь мне, как делать мою работу, Миднайт? — переспросил Джордан.
Ник выдержал его взгляд.
Он знал, что его вампирские глаза будут нервировать другого мужчину.
Они инстинктивно боялись его… точно так же, как он инстинктивно рассматривал их как пищу. Обычно он не обращал внимания на этот факт, но на сей раз он использовал это без раздумий.
— Я даю тебе советы, — сказал он. — Миднайты — это консультанты. Я предполагаю, что вы хотите знать моё мнение, иначе меня бы здесь не было…
— Да, да, хорошо, — он раздражённо отмахнулся, отводя взгляд от глаз Ника, хоть и стиснул зубы. — Как скажешь, старик. И ты уверен, что этот «вторженец» не был с убийцами?
Ник пожал плечами.
— Вполне уверен, да. Его запах более свежий. Не намного свежее… но, может быть, через несколько часов после убийства.
Размышляя, Ник оглядел узкий переулок.
Что-то в запахе всей этой крови до сих пор не давало ему покоя.
Хуже того, это делало его агрессивным.
Подумав об этом, он сердито посмотрел на Джордана.
— …Если только здесь не было ещё одного копа, — сказал он. — У вас здесь был ещё один коп, Джордан? Кто-то слишком глупый, чтобы не знать, что не стоит портить место преступления с множественным убийством?
Детектив нахмурился в ответ, его увеличенные глаза сделались жёсткими.
— Ты уверен, что этот засранец был человеком, Миднайт? — возразил Джордан.
— Я уверен, что он не был вампиром, Деймон, — сказал он. — Хочешь, я объясню, почему наша кровь пахнет иначе, чем ваша? Я могу сказать тебе… ваша пахнет намного лучше.
Бледно-голубые глаза Джордана стали холодными, как металл.
Ник не дрогнул, но продолжал смотреть ему в глаза.
На этот раз, однако, он обнаружил, что сожалеет о своих словах, по крайней мере, немного.
Он перевёлся сюда слишком недавно, чтобы ввязываться в драку, особенно учитывая то, как он оказался в Нью-Йорке. У них были все основания не доверять ему. Он перевёлся не по своей воле — его начальство в Лос-Анджелесе фактически «продало» его — по крайней мере, продало его правительственный контракт — чтобы избавиться от него.
Без сомнения, все детективы здесь знали его историю.
Они знали, что его, по сути, выгнали за то, что он был проблемой.
Он не улучшал своё положение, ведя себя как самонадеянный придурок. Он также не улучшал своё положение, проецируя их худший стереотип вампира.
Ему нужно покормиться.
Это приводило его в отвратительное настроение.
Это, и вся эта чёртова кровь…
Ник нахмурился, глядя себе под ноги в переулке.
Это снова поразило его.
С этой кровью было что-то не так.
Она пахла чертовски хорошо.
Она пахла слишком хорошо, бл*дь.
Дело не могло быть только в голоде Ника.
— Во всяком случае, это всё, что я могу вам сказать, — сказал он, стараясь говорить как можно небрежнее. — Не зная, кто эти жертвы и что привело их в этот переулок, довольно трудно строить догадки о мотиве, но…
Тут Ник поколебался, кое-что сообразив.
Нахмурившись, он подошёл ближе к лужам крови.
Сморщив нос, он присел на корточки, чтобы понюхать поближе, хотя запах был всеподавляющим даже издалека. Сделав несколько глубоких вдохов, он почувствовал, что его клыки всерьёз начали удлиняться.
На этот раз он не смог спрятать их обратно.
Волна жара ударила ему в живот и грудь, обжигая горло. Это было достаточно интенсивно, что у него едва не возник стояк, но он также довольно хорошо научился подавлять эту реакцию.
Он тут же встал.
Даже отпрянул назад.
Это произошло так быстро — запах и его реакция на него — что Ник забыл скорректировать естественные рефлексы своего тела, чтобы приспособиться к людям вокруг него. Он вскочил и в мгновение ока бросился назад, повинуясь чистому инстинкту, нисколько не замедляя движения.