— Почему ты считаешь, что это кто-то из шанхайских?
— А кто тогда еще? Она в последние месяцы все свободное время проводила там. Слушай, почему бы тебе ни сходить в «Триаду» и не расспросить тамошних девчонок? Уж они точно должны знать с кем у Милки была любовь-морковь. Я позвоню одной из них и договорюсь, чтобы тебя пропустили к ним в гримерку.
— Было бы не плохо, — кивнула я.
— Отлично, давай свой телефонный номер.
Я продиктовала ей номер мобильника. Она корявым почерком записала его на салфетку и сунула ее в лиф черного блестящего топа.
Испугавшись, что Вика просто-напросто потеряет салфетку, я взяла и ее номер.
— Не боись, обещала, значит, договорюсь о встрече, — пьяно улыбнулась она и попрощалась. — Чао — какао, красатуля!
И она засеменила к выходу, не забыв прихватить с собой бутылку, на донышке которой еще плескалось немного текилы.
Я задумчиво помешала пластиковой ложечкой растворимую бурду и сделала глоток. Мой желудок сразу же воспротивился такому издевательству, о чем и сообщил недовольным бурчанием.
Отставив кофе в сторону, я поднялась и тоже пошла к выходу. На пороге меня окликнул бармен:
— Эй, девушка, а заплатить?!
— Я заплатила, — ответила я.
— Это за кофе, а за текилу? Вичка сказала, что вы заплатите, когда будете уходить.
— Вот сучка!!! — Непроизвольно вырвалось у меня и, я захохотала.
16 глава
Три, две, одна…
Уф, успела! Еще немного и я бы опоздала на работу.
Изольда Марковна сверившись с часами на запястье, промолчала. Но, потом, не удержавшись, заметила:
— У меня складывается впечатление, что тебя переехал грузовик. Причем несколько раз. Приведи себя в порядок. Я нанимала на работу человека, а не чучело, распугивающее клиентов.
Я хотела, было возразить, что в принципе и распугивать то некого, но вместо этого лишь согласно кивнула.
— Я приеду только завтра вечером. Салон остается под твою ответственность. Пробудешь тут до шести часов вечера, затем закроешь его и уйдешь. Завтра ты должна быть здесь в десять часов утра. Если ко мне кто-нибудь придет, обязательно запиши кто именно.
— А если будут спрашивать, куда вы уехали?
— Скажешь правду, — хмыкнула она.
— Какую? — изумилась я.
— Скажешь, что не знаешь, где я. В общем, я буду завтра вечером, дождись меня обязательно, — закончила говорить она, после чего вышла из салона.
Я подошла к витрине и сделала вид, что рассматриваю заинтересовавший меня бумажный веер. На самом деле я ждала, когда старуха отойдет от «Фэн-шуя» как можно дальше, чтобы она не видела, как я взламываю замок на привлекшем мое внимание сундуке.
Она проковыляла, опираясь на трость до конца аллеи, затем остановилась и стала водить им по воздуху, словно вычерчивала символы.
Я поняла, что она творит заклинание.
Там где Изольда Марковна провела тростью, воздух уплотнился, заискрился и за сотую долю секунды, я даже моргнуть не успела, прямо перед ней возникла дверь. Обыкновенная деревянная дверь.
Старуха открыла ее, шагнула внутрь и исчезла вместе с дверью.
Я зевнула. Нужно сделать пометку не забыть посмотреть на книжных полках о появляющихся и исчезающих дверях. Для чего они необходимы и, как сотворить такие же самой.
Не успела я приступить к вскрытию замка, как на аллеи показались первые покупатели. А потом еще и еще.
В общем, до шести часов вечера я простояла за конторкой и лишь после того, как закрыла магазин, смогла, наконец, добраться до сундука.
— Итак, приступим, — сказала сама себе, достав из сумки набор отмычек.
Но сначала нужно подобрать код.
Прошло три часа, а я так и не смогла найти нужную комбинацию символов.
Сначала я использовала символы, что были на медной окантовке сундука. Они были вычеканены с определенной периодичностью. Проблема заключалась в том, что я не знала ни значения символов, ни языка к которому эти символы могли принадлежать.
Возможно, у Изольды Марковны найдутся словари?
Но и здесь вышел облом. Я переворошила все книжные шкафы, но ничего полезного так и не обнаружила.
Уставшая и удрученная, я решила передохнуть и заказала по телефону пиццу. Чувствую, я застряла здесь до утра, так как не в моих правилах сдаваться.
Если бы я была умнее, то скорей всего задала бы себе вопросы: «А зачем мне собственно открывать сундук? С чего такое маниакальное желание вообще возникло?»
Но нет, в этот момент я совершенно не задумывалась о том, что вероятно вовсе не стоит вскрывать сундук, о том, что не случайно он так тщательно заперт, что символы могут служить охранным заклятием. И они вырезаны ни столько для того, чтобы предотвратить нежелательное вскрытие, сколько для того, чтобы защитить взломщика от зла, что сундук таил в себе.