Сон, как воспоминание о прошлом.
Каждый раз, когда я сознательно стараюсь забыть все, что было связано с Сергеем, мое бессознательное услужливо ставит мне подножку. И боль возвращается, увеличивается в геометрической прогрессии. Она разрывает меня изнутри на маленькие лоскутки, которые никогда не сошьешь.
Я не знаю, почему приснился именно этот эпизод из жизни. Хотя, быть может, потому, что он отражает нашу первую с ним встречу. Первую и главную. Но я никогда не удосуживалась замечать этого.
Самый обычный день. Настолько обычный, что я даже не помню, какая на дворе стояла погода. Дул ли ветер, шел ли дождь. А может быть, вовсю палило солнце? Сегодня я вернулась домой с художки раньше, чем обычно. Заболел преподаватель по декоративно-прикладному искусству.
Мои волосы были заплетены в косу, глаза лучились тем счастьем, которое присуще только тринадцатилетнему подростку, радующемуся тому, что благодаря отмене занятий можно будет лишний часок погулять.
Я стала разуваться и заметила ботинки дяди Толи (тогда, я еще называла его именно так). Мое счастье удвоилось! Ведь дядя Толя знал много интересных историй и любил их рассказывать! Я уже собиралась войти в гостиную, как услышанный разговор между ним и моим отцом, заставил остановиться меня.
— Слышал, что Саша освоила технику вскрытия сувальдных замков? — спросил, как бы, между прочим, дядя Толя.
— Да, она быстро учится, — ответил отец.
— А тебе не кажется, что пора начинать брать девчонку на дело?
— Не кажется, — возразил отец. — Я не позволю ей загубить собственную жизнь. Я не хочу, чтобы она жила в страхе ожидания того, что наступит день, когда ее посадят. Нет, этого не будет!
— Тогда, скажи, друг мой. Зачем ты учишь ее?
— Это то немногое, что я могу дать ей.
Дядя Толя рассмеялся:
— Не обманывай себя сам.
— Заткнись или убирайся из моего дома! — рявкнул отец. Смех прекратился.
— Послушай друг, совет товарища. — Голос мужчины был очень серьезен. — Если ты хочешь, чтобы у тебя и твоей семьи в будущем не было проблем с Мироном, пересмотри свои позиции. Ты ведь отлично понимаешь, что в нашем мире ничего никогда просто так не бывает, из нашего мира, никого просто так не отпускают. Ты профессиональный вор и, многие из наших знают о способностях твоей дочери. Я уважаю тебя и твои приоритеты, но помочь ничем не смогу.
— Так в чем же заключается твой совет?
— Если ты не хочешь брать в преемницы Сашу, тогда найди кого-нибудь другого. У меня как раз на примете есть один способный парнишка.
— Нет, — коротко ответил отец.
— Да ты не спеши, обдумай ситуацию, как следует. А я сейчас звякну ему, он и подойдет.
Дельнейший их разговор не представлял для меня интереса, поэтому я ушла на кухню, обдумывать сложившуюся ситуацию.
Что же это получается? Если у папы появится ученик, то он станет меньше уделять мне внимание? Он забудет меня, свою родную дочь?
Я заранее, ненавидела того человека, что должен был сейчас к нам прийти.
Трель дверного звонка заставила вынырнуть из мрачных раздумий. Я поспешила открыть дверь, дабы заглянуть в глаза тому, кто возможно, в скором времени отнимет у меня отца.
— Я открою! — Выбегая в прихожую, крикнула я.
Выполнив задуманное, я уставилась на парня, стоящего на пороге.
Ему было лет восемнадцать-девятнадцать: высокий и улыбчивый, ежик темно-русых волос и светлые глаза. Одет в неприметную темно-серую куртку и джинсы, на ногах черные кеды.
— Здравствуйте, — поздоровался он. — Я Сергей.
— И что? — буркнула я. Но тут в прихожую вышли отец и дядя Толя.
— Сашенька, ты дома? А почему так рано? — спросил меня папа.
— Анна Герасимовна заболела.
— Понятно, а ты не хочешь сходить в кино?
— С тобой? — обрадовалась я.
— Как бы я хотел пойти с тобой, но у меня, к сожалению дела. Давай я тебе дам денег, и ты захватишь с собой Валерию, а потом можете сходить в кафе. Идет?
— Ладно, — согласилась я и, взяв у него купюры, состроила рожу Сергею так, чтобы кроме него никто этого не заметил. Парень лишь пуще прежнего заулыбался. Я лишь фыркнула, обулась и выбежала в подъезд.
А проснулась я оттого, что сверху раздавался такой шум, будто бы весь дом захватили террористы.
Я надела халат и поспешила на чердак, дабы выяснить, что там происходит.
Но, прежде чем покинуть родные пенаты, мельком взглянула на свое отражение в зеркале и не слишком удивилась, обнаружив там белое, как полотно лицо и большущие, полыхающие синим пламенем глаза. Весь мой вид говорил о крайней степени озлобленности. Нет, он что, с ума там сошел?