– Эй, брось, друг,– сказал он. – Может, слегка отодвинешься?
Священник смотрел на него, продолжая сжимать в кулаке рубашку Цицеро.
– Какой яд был в том пакете? – прогрохотал он. – Героин? Отвечай, а то я тебе голову сверну!
Цицеро фыркнул:
– Не думаю, мистер священник! Ведь это против твоей религии.
Резким толчком плеча мужчина швырнул Цицеро на асфальт.
– Эй! – квакнул Цицеро. – Ты что, ненормальный, что ли?
– Давно ли ты начал продавать героин Мигелю и его жене?
– Не знаю никакого чертова Мигеля.
– А кому ты еще продавал?
Цицеро начал подниматься, но священник придвинулся к нему со сжатыми в кулаки ладонями, поэтому Цицеро предпочел остаться на месте.
– Продавал? Я ничего никому не продаю.
– Ладно. Тогда это выяснит полиция, си?
Рука Цицеро медленно поползла к карману.
– Слушай, белый воротник, не связывайся со мной, понятно? Я ничего не хочу слышать про полицию. Теперь отойди в сторону и пропусти меня. Мне нужно идти.
– Вставай,– сказал священник.
Цицеро медленно встал, и к тому времени, когда он выпрямился, нож из кармана перекочевал в руку, которую он держал за спиной.
– Я сказал, дай мне пройти! – хрипло сказал он. – Делай, что тебе говорят!
– Я тебя давно искал, с тех пор, как узнал, что Мигель и его жена попали на “крючок”. И еще ты сбывал эту гадость Виктору ди Пьетро и Бернардо Паламеру, так?
– Не знаю, о чем ты болтаешь,– широко усмехнулся Цицеро, и в следующее мгновение стальной язык прыгнул в горячий свет солнца. – С дороги!
Священник посмотрел на лезвие, но не сдвинулся с места.
– Положи эту штуку на место, или я засуну ее тебе в глотку.
– Я на белые воротнички еще не нападал, но тебя я пырну, если ты меня заставишь. И клянусь Богом, именно этого ты от меня сейчас и добиваешься! А ведь никому не следует грубить Цицеро, ясно?
– Подонок,– тихо сказал священник. – Я засуну тебе этот нож в задницу и отправлю бегом домой к мамочке.
– Что? – Цицеро был на миг шокирован словами священника. И эта секунда определила его судьбу, потому что прямо из пустоты вылетела рука священника и врезалась в висок Цицеро. Пошатнувшись, Цицеро взмахнул рукой с ножом, но запястье его вдруг оказалось в сокрушительных тисках. Он завизжал от боли и выпустил лезвие. Потом в лицо метнулся другой кулак, выбив несколько зубов и наполнив его рот кровью. Цицеро начал медленно опускаться на землю, но священник сгреб его за воротник и потащил вдоль переулка. Уже на Махадо–стрит на виду у всех обитателей, наблюдавших за сценой из окон, священник уложил Цицеро в мусорный контейнер.
– Если еще раз появишься на моих улицах,– сказал священник,– я с тобой обойдусь плохо. Понятно?
– Ага,– каркнул Цицеро, выплевывая кровавую слюну и осколки эмали. Когда он попытался выбраться из контейнера, мозг окатила черная волна, и он опустился на дно, чувствуя, как по спирали уходит все глубже на дно какого – то темного моря.
– Эй, отец Сильвера! – позвал кто–то, и священник оглянулся. Маленький мальчик в голубых джинсах и потертых белых тапочках бежал к священнику. Когда он оказался достаточно близко, чтобы видеть из контейнера руки и ноги, он замер, широко раскрыв от удивления рот.
– Привет, Леон,– сказал Сильвера. Он потер ободранные костяшки правого кулака. – Почему ты сегодня не в школе?
– Гм… я не знаю,– он сделал шаг назад, когда рука Сильверы вдруг дернулась. – Я домашнее задание не приготовил.
– Это не оправдание. – Сильвера строго посмотрел на него. – А отец разрешил тебе остаться дома?
Леон покачал головой:
– Мне нужно присматривать за сестрой. Отец вчера домой не вернулся.
– Не пришел домой? Куда же он пошел?
– Туда. – Мальчик пожал плечами. – Сказал, что хочет в карты поиграть. И чтобы я оставался дома с Хуанитой. Это было вчера вечером.
– И он сегодня не пошел на работу?
Леон снова покачал головой и плечи Сильверы слегка опустились. Он помог Сандору ла Пазу получить эту работу в гараже. Он помог ему даже, поручившись за этого никчемного мексиканца. А Сандор, вероятно, проиграл в карты недельный заработок местным шулерам и теперь напивается до бессознательного состояния в баре.
– С тобой и Хуанитой все в порядке?
– Си, отец. Все в порядке.