Джесс расслабилась и кивнула, но спросила: – Недавний разрыв?
Его брови приподнялись в ответ на ее вопрос, и он покачал головой, но затем прищурился и спросил: – Муж, парень, недавний разрыв?
Джесс покачала головой. – Мои часы работы не оставляют много времени для свиданий. Я работаю в баре почти все выходные, когда все остальные на свиданиях, у меня занятия поздним утром и днем, и работа в клинике иногда днем, а иногда вечером. Так что, если парень не хочет делать что-то между девятью вечера и 4 утра в будние дни, или после закрытия бара в выходные ... – Она пожала плечами. – Это затрудняет свидания.
– Полагаю, что да, – пробормотал он, а затем спросил: – Между девятью вечера и четырьмя утра?
Джесс сморщила нос. – Консультационный центр закрывается в девять, а я всегда была совой. – Она пожала плечами. – Вероятно, это связано с моим детством в приемных семьях, когда я лежала без сна по ночам, прислушиваясь к шагам, крикам и тому подобному. Теперь – это просто привычка после многих лет тренировок, я думаю. Обычно я не засыпаю раньше трех или четырех часов ночи, поэтому я планирую свои занятия на вторую половину дня или позже утром, если они не доступны после обеда.
– Идеально, – сказал он с улыбкой.
Джесс подняла брови. – Почему это идеально?
Раффаэле моргнул и покачал головой. – Извини. Я просто хотел сказать... Я тоже ночная сова.
– Неужели? – спросила она с удивлением. – Я думаю, что было бы трудно быть совой в качестве строителя.
– На самом деле я не работаю в строительстве, – объяснил он. – Я работаю в семейной строительной компании, но на самом деле я архитектор.
– О, – сказала она с удивлением, а затем криво улыбнулась. – Думаю, это научит меня не принимать вещи на веру.
Они снова ненадолго замолчали, и Джесс принялась ковырять в тарелке остатки еды, а потом спросила: – Как ты думаешь, в Санто-Доминго есть американские банки?
Ей пришло в голову, что если здесь, в Доминикане, есть отделение ее банка, то она сможет снять деньги со своего счета, как только получит паспорт, удостоверяющий ее личность. Возможно. Будем надеяться, что да.
– Я не знаю, – признался Раффаэле, медленно окидывая ее серьезным взглядом. – Если тебе нужны деньги, я…
– Нет, – быстро сказала Джесс, останавливая его. Она не возьмет у него денег, а заплатит ему за любую одежду, которую использовала. Она скорее попытается пробраться на корабль Васко и забрать свои вещи, чем возьмет деньги у Раффаэле или его кузенов. Взять взаймы у семьи – это одно, но... Ну, по правде говоря, она тоже не могла заставить себя взять у них в долг. Это всегда было для нее характерно. Она ненавидела просить кого-либо о чем-либо. Возможно, потому что она боялась отказа или чего-то еще в этом роде. Она не знала. Это был просто такой порядок вещей. Она предпочла бы делать все сама, чем зависеть от кого-то.
Осознав, как тихо стало в комнате, она взглянула на Раффаэле и неловко поежилась, заметив, как он наблюдает за ней.
– У тебя проблемы с деньгами, – тихо сказал он.
Джесс пожала плечами. – Мои родители поступили правильно, но они точно не были Рокфеллерами. А школа стоит дорого ... как я узнала после их смерти, – добавила она себе под нос. Однако Раффаэле обладал невероятным слухом и ловил каждое ее слово.
– Разве твои родители не ... – начал он, нахмурившись, когда она оборвала его.
– Мои родители были замечательными, трудолюбивыми людьми. Я была их единственной наследницей и получила все. К сожалению, все было неоднозначно. Раньше мои родители платили за мое образование. Всякий раз, когда я спрашивала, не слишком ли это дорого, и предлагала взять академический отпуск на некоторое время и работать, чтобы заплатить за свое собственное обучение, они настаивали, что все в порядке, что они берут это на себя. Чего они мне не сказали, так это то, что они отложили то, что им нужно было для трех или четырех лет учебы в колледже. Однако мой дальнейший путь и смена специальностей означали, что они глубоко зарылись в свои пенсионные сбережения. По-видимому, они чувствовали, что смогут продать дом позже, купить что-то меньшее и вложить дополнительные деньги обратно в свою пенсию.
– Понятно, – пробормотал он.
Джесс пожала плечами. – Я получила дом, то немногое, что осталось от их пенсионного фонда, и страховку. Того, что осталось в пенсионном фонде, хватило только на то, чтобы отправить тела моих родителей домой и устроить им хорошие похороны. Страховка была истинным благословением. Мне этого было достаточно, чтобы закончить учебу.
– И все же ты работаешь на двух работах, – заметил он, слегка нахмурившись.
– Конечно. Ну, мне надо есть, – весело сказала она. – И платить налоги на дом моих родителей, а также свет, телефонные счета, интернет и т. д.
– Страховки было недостаточно, чтобы покрыть это? – спросил он с удивлением.
– Разве я не упоминала, что колледж стоит дорого? – спросила она с любопытством.
Раффаэле помолчал с минуту, а затем спросил: – Ты не хотела продавать дом своих родителей, чтобы облегчить ситуацию?
Джесс опустила взгляд на свою тарелку и подтолкнула вилкой кусочек яйца, прежде чем сказать: – Моя жизнь была бы намного легче, если бы я это сделала, но... – Поморщившись, она подняла голову и призналась: – Я еще не готова это отпустить. И, возможно, никогда не буду. Это все, что у меня осталось от них, и где я провела самую лучшую и счастливую часть своей жизни до сих пор. Я хотела бы сохранить его и, надеюсь, когда-нибудь вырастить там своих собственных детей.
– Значит, ты хотела бы иметь детей?
Она удивленно посмотрела на него. – Ну, конечно. И надеюсь, что так и будет.
– Почему надеешься? – с интересом спросил он.
Джесс пожала плечами и откинулась на спинку заднего сиденья. – Ну, сейчас мне двадцать семь. К тому времени, как я получу диплом, сделаю карьеру, а потом найду себе мужчину ... Мне повезет, если мои яичники не сморщатся и не отвалятся. По крайней мере, так мне говорит тетя Зита, – весело добавила она.
– Она родственница Эллисон? – с интересом спросил Раффаэле.
Джесс расхохоталась и кивнула. – Она мать Эллисон, и такая же очаровательная, как и ее дочь.
– Хм. Яблоко никогда не падает далеко от дерева, и, кажется, что у каждой семьи есть, по крайней мере, одна яблоня, – сухо сказал он.
Джесс усмехнулась и кивнула в знак согласия.
– Ну... – Он встал и начал складывать тарелки. – Полагаю, мне следует перенести все это в коридор и позвать кого-нибудь, чтобы забрать.
Кивнув, Джесс встала и помогла ему, собирая тарелки, стоявшие ближе всего к ней, и складывая их так же, как и он. Переложив тарелки в одну руку, она взяла один из графинов другой и направилась к двери.
– Подожди, дай мне сделать ... О, я ...
Джесс оглянулась и усмехнулась, увидев раздраженное выражение на его лице, когда он посмотрел на свои полные руки. Покачав головой, она зажала графин между внутренней стороной руки и грудью и свободной рукой открыла дверь.
– После тебя, – сказала она беспечно.
– Drink jockey, говоришь? – весело спросил он, выходя в холл, чтобы поставить на стол тарелки и графин.
– Пьяный жокей, – поправила она, передавая ему предметы, которые держала в руках, когда он выпрямился и потянулся за ними.
– Пьяный жокей, – пробормотал он, поворачиваясь, чтобы поставить посуду.
Когда он наклонился, она увидела их. Через детскую игровую площадку рядом с их зданием, стоя в тени от навеса еще не открытой пиццерии на краю курортного отеля. Васко и Кристо. Просто стояли и смотрели на них.
– Я думаю…Джесс? – Раффаэле оборвал себя, чтобы спросить, когда выпрямился и увидел ее лицо. Обхватив ее за плечи, он с беспокойством посмотрел на нее, а затем обернулся и посмотрел через плечо. Она знала, что он увидел их, когда он напрягся и резко обернулся.
В следующее мгновение Джесс уже была в номере отеля, и дверь была закрыта. Это произошло безумно быстро. Или она на мгновение отключилась, потому что ей показалось, что она моргнула и оказалась в другом месте.