Иностранный номер телефона Марселя я сохранила, записав его как Марину Буренко. Если Мане станет интересно, скажу, что это сокурсница, которая переехала жить в Париж, вышла там замуж, родила маленького Жана-Батиста, что ее муж торгует обувью и так далее - завалю зеленоглазого, в общем, кучей нудной информации... И еще - я чувствовала, что о Марселе и беседе с ним лучше не говорить. Как о поцелуе Ингемара. Не буду волновать моего вампира.
Ночью, когда я спала в своей квартире (Мана сказал, что у него еще есть дела, поэтому он не может взять меня к себе ночевать), мне пришло СМС. С замиранием сердца я узнала номер своей сокурсницы, которая вышла замуж во Франции, родила Жан-Батиста... и так далее. Сообщение содержало пять слов, набранных латиницей.
Gaius Marcius Caesonius Antoninus Fabius. Гай Марций Цезоний Антонин Фабий. Имя моего отца.
Глава 11.
Его глаза - неба сиянье,
Его дыханье - жар огня,
Его любовь - мне наказанье,
Но ведь и я его беда...
(с) Асура
И смотрю, и вражду измеряю,
Ненавидя, кляня и любя.
За мученья, за гибель - я знаю -
Все равно: принимаю тебя!
А. Блок
Он зачем-то звонит мне, хотя я сижу вот - протяни руку, на диване в его квартире, читая вслух отрывок той самой повести, что некогда понравилась ему. Мана звонил и слушал рингтон, "Голос Крови".
- Мана.
- Мне Жозефина сказала, что ты невероятно красивую песню на мой вызов поставила, - зеленоглазый внимательно вслушивался в слова.
- Дай, - я отняла у него свой мобильный и открыла песню через проигрыватель. - От начала до конца...
Жаль. Жаль, что мы - враги.
Все кричат "Беги! Не ищи её!"
Только...
Голос крови крепче камня и сильней огня.
Голос крови я услышал - он ведёт меня.
Теперь мы родня...
Между нами ложь, ложь острей, чем нож.
Смерть - цена любви.
Только...
Голос крови крепче камня и сильней огня.
Голос крови я услышал - он ведёт меня.
Мана внимательно дослушал до конца, а потом спросил с ходу, прямо в лоб:
- Смерть - цена любви? Это значит, что ты пойдешь на то, чтобы стать вампиром?
- А... - слова застряли у меня в горле, я все никак не могла придумать, что сказать на такое. - Это значит, что я просто хотела поставить на твой звонок красивую песню, немного подходящую по смыслу к нашим отношениям. И слов "Голос крови ведет меня" тут предостаточно.
Мана недовольно проворчал что-то неразборчивое. Минут сорок назад он под моим нажимом нехотя накормил Мурзу. Меня в Комнату-без-окон не пустили, сказав, что я распоясалась сверх меры. Я предложила наказать меня, привязав к тому чудному железному станку в вышеупомянутой комнате. По-моему, Мана устал мне угрожать, потому как нормальным голосом попросил меня подождать его в зале и попить вина.
Я не стала накалять обстановку. Теперь вот сижу и жду, пока зеленоглазый наберется коньяком в достаточной мере, чтобы у него развязался язык. Правда, раньше я не замечала, чтоб алкоголь так действовал на него, скорее, к откровенности вампира располагала особая атмосфера.
На суде я совершенно забыла спросить у Кимуры о Ксене. Позже, когда я позвонила ему, азиат сказал, что они благополучно выкрали ее тело из морга, что девочка попалась на редкость капризная, что ожила быстро, адаптировалась тоже, что рвется на охоту и полна мстительных планов. Вот незадача. Допустим, Жанне и Жози было за что мстить, да и то. А этой?.. За то, что одноклассник ударил ее книгой по голове или обозвал "дурой"?
Марсель. Усталый куратор не шел из головы. Я знаю, что еще ни один вампир не сделал мне бескорыстного предложения, не лелея заднюю мысль, что неплохо было бы перетянуть дампира на себя. А Марсель сделал. Ну, еще Ким. Он хоть честно и по-деловому подошел к решению вопроса... Хотела бы я увидеть лицо Маны, если Ким обратит меня. Наверное, это будет самая большая разборка за всю историю человечества. Хотя, конечно, становиться вампиром мне ни к чему. Когда я подумала о том, что ты даже теряешь право умереть естественной смертью - только если шлёпнут или сам себе подпишешь приговор... Нет, это не для меня. И потом - дети. Марсель нагадал мне двоих детей. Глупости, конечно, мне и одного хватит. Или четырех. Или, может, у меня вовсе никогда не появится желания или возможности привести в этот странный мир еще одного дампира. Неважно, время покажет. Но я хочу иметь самое ценное - после свободы - что есть у человека. Я хочу иметь выбор. Правда, порой свобода и выбор тождественны.
Эту ночь я провожу у Маны. Сестры Леруа сказали, привезя меня к своему мастеру, что отправляются в кровавый загул. В ответ на мои тревожные замечания они заверили, что никто не умрет. Жози добавила, что умрут разве что три-четыре бутылки водки и пара пачек сигарет. Такие жертвы меня устраивали, и я благословила девчонок на плодотворную прогулку.
Эммануэль... Так назвал его Марсель. Марсель - Эммануэль. Хм. Эммануэль, конечно же. Но и о кураторе Брюно я не думать не могла. Вампир, похожий на человека больше всех вампиров, которых я встречала.
Сам Мана как-то сказал мне, что его имя переиначивали много раз. Вариант куратора мне понравился.
- Эммануэль, - сказала я, когда Мана явился, наконец, в гостиную, где я поджидала его с купленными по дороге гамбургерами и картошкой фри из "Макдональдс", с коньяком и подарком, который я не успела вручить, потому что насела на вампира с требованием покормить Мурзу.
Зеленоглазый, вытирающий волосы, с удивлением поднял на меня голову. Мане очень шло белое полотенце, обмотанное вокруг бедер. Ну, думаю, за триста с гаком лет пора бы отыскать образы, в которых смотришься наиболее выигрышно.
- Мана, - я обеспокоилась фальшиво, - а почему ты ушел к Мурзе, а пришел будто бы из душа? Ты что с волком делал?!
- Е...ал в особо извращенной форме, - мрачно отозвался он.
- Чертов зоофил...
- Чертова некрофилка.
- Хренов садомазер, - кажется, при этих моих словах Мана изумился.
- Гайя, и где ты таких гадостей поднабралась? Это все Жанна и Жозефина?!
- Печально, что ты столь низкого мнения о моих лингвистических способностях. Что я, в сущности, сказала? Вот если бы загнула этажа в три...
- Не стоит. А что это, еда из "Мака"? - Мана потянул носом, приближаясь. - Ты для меня купила?
- Для нас. Я тоже люблю иногда захомячить сочный горячий бургер.
В подернутых поволокой глазах вампира я видела обожание. Не меня - этой еды.
- Я не буду, - неуверенно сообщил мне Мана, бросая полотенце на небольшое перильце, отделяющее уголок с диваном и креслами от остальной комнаты.
- Но ты хочешь.
- Э... нет, спасибо, - Мана схватил стакан с коньяком и рухнул на диван так, что я слегка подпрыгнула.
- Да ладно, я переживу как-нибудь твои горячие объятия с фаянсовым другом...
- Гайя.
- Ой, да ладно! - я изумилась. - А ты, часом, не из тех вампиров, что светятся на солнышке, а? Не вампир, а сказочная феечка?!
Этого Мана не вынес. Он демонстративно схватил гамбургер, откинулся на спинку дивана, закинул на диван одну ногу и впился зубами в булочку с кунжутом. От резких движений полотенце развязалось и оголило бедро вампира. Это выглядело соблазнительно.
- Ничего, что я не во фраке? - невинно так спросил Мана.
- Ничего. Мне нравится.
- Ммм... - он зажмурился от удовольствия, добравшись до сыра и мяса. - Я уже и забыл, как это вкусно. А там у тебя что? - и он указал на сверток, лежащий на столике подле меня.
- Это - подарок.
- Для меня?
- Нет, для Мурзы.
- Я ему передам.
Мана откусил от бургера еще, невозмутимо глядя на меня.