Сосиски?
Leberwurst.
По-нашему — ливерная колбаса.
Всё, больше никаких нет. На ливерку и то цена заоблачная…
Как они тут живут? Не живут, а маются.
Berliner Weisse было и я большую кружку заказал. Пить так пить, а не душу травить.
Пена первоначально была обильная, но не долго продержалась. Алкоголь практически не чувствовался. Сырым тестом каким-то пиво отдавало. В общем — ничего особенного. На любителя.
Я огляделся по сторонам. Посетители пивного заведения пивко со шнапсом мешали. Один я, похоже, чистый продукт употреблял.
Ну, как все, так и я. Вторая кружка у меня с прицепом пошла.
Правда, так оно лучше будет.
Душа у меня немного отходить начала, от посещения человеческого зоопарка очищаться. Даже кислятина в воздухе пивного заведения уже дышать не мешала.
Вторая кружка была допита. Третью взять? Или в сторону гостиницы подаваться?
Вроде, всё в заведении было нормально, но… как-то не уютно. Чужие взгляды спину и затылок мне сверлили. Другой бы человек и не заметил, но — у меня зверьки под мундиром.
Ментальная чувствительность с ними у меня гораздо выше, чем у обычного человека. Мысли читать я не умею, но чувствую что-то такое…
Просто сказать — тут мне не рады. Нет, сначала всё нормально было, но на моей второй кружке в заведении новая компания появилась и при моем присутствии им пиво поперёк горла вставало. Готовы были они российского офицера на мелкие кусочки порвать.
Пойду, пожалуй. Лучший бой, как мой учитель ещё в Японии говорил, тот, которого удалось избежать.
Данным благим намерениям не суждено было сбыться. Куском ливерной колбасы в затылок мне прилетело. Хорошо, видно, бросивший колбасу живёт. Не голодает и не бедствует. Пищей разбрасывается. Для сегодняшней Германии это совсем не типично.
Я оглянулся.
Через столик от меня компашка расположилась.
Четверо. Один… больно уж знаком на лицо. Где я его видел? Где? Дома, в кино про войну. Во, дела…
— Что надо? — на родном для посетителей питейного заведения языке я к четверке обратился.
Злость у меня не совсем ещё прошла. Так, отмяк я после пива немного.
Морды им набить? Пусть первые начнут, а там уж огребут они у меня по полной программе.
Сидящие через столик на меня как бы с недоумением уставились. Что российскому военному от них надо. Сидят они, пивко попивают, никого не трогают.
Я обратно к столу обернулся. Решил всё же ещё одну кружку взять. Напиток-то водянистый совсем, не цепляет.
Только начал заказанную кружку пить, опять что-то мне по затылку прилетело.
Мля! Ну, сами напросились…
Я встал из-за стола, на четверых за столиком посмотрел. Выбрал жертву.
Подошел и показавшемуся мне знакомым дойчу кружку пива на голову вылил. Тот вскочил, морду ладонями вытирать начал. Сидевшие с ним за столом привставать со своих мест задумали.
Я — уже в плыне. Своей пустой теперь кружкой одного обратно на табурет приземлил. На второй германской голове она целостность свою утратила. Керамика, что с неё взять.
В общем, отвёл я душеньку, похулиганил немного.
Только уже на улице вспомнил, что за пиво я не расплатился. Да и хрен с ним. Не обратно же возвращаться.
На сердце у меня полегчало, настроение поднялось. Хорошо, но мало… Вслед за мной из пивной никто не выбежал, значит, на этом и закончим воспитание местного населения…
Глава 6
Глава 6 Вот те и на…
В номере гостиницы меня ждали.
Оба кресла были товарищами в кожанках заняты. Сидели они и покуривали. Я, как только к двери своего временного жилища подошел, сразу табачину почуял. Сам я после поисков христовых камешков не курил. Не знаю, надолго ли. Любая хроническая болезнь — на всю жизнь. Можно и пять лет не курить, а потом задымить хуже паровоза.
Непрофессионально это, в номере ожидая меня курить…
— Иван Иванович, собирайтесь.
Так, Иван Иванович… Не Нинель…
— Да, всё хорошо доктор. Для исполнения профессиональных обязанностей Вы потребовались.
Спокойненько так всё это мне представителем стального кулака партии было сказано.
Наивный я чукотский юноша… В глуши прячусь, имя и фамилию меняю…
Держали меня всё это время как козлика на веревочке. Я же, башку побрил, бороду отрастил, очочками замаскировался… Детский сад, штаны на лямках.
У ЧК руки длинные… Время пришло — по темечку постучали. Тю-тю, дурашка…
— Самолёт ждёт… Собирайтесь.
Самолёт? Ни себе хренасеньки! Это для чего такого я потребовался? Авиапочтой меня куда-то хотят доставить!