Отвечать на зло добром
Старец Иосиф, руководствуясь Святым Евангелием (см.: Мф. 5, 38-40; Лк. 6, 27-35) и наставлениями апостола Павла (см.: Рим. 12, 14; 1 Кор. 4, 12), советует всегда отвечать на зло добром: ты не искушаешь, а тебя искушают; ты не крадешь, а у тебя крадут; ты благословляешь, а тебя проклинают; ты милуешь, а тебя обижают; ты хвалишь, а тебя осуждают (см.: Письмо 42, с. 185).
Исправлять ближних
Когда возникает необходимость исправления ближних – в некоторых случаях этого от нас может требовать христианская любовь, – делать это нужно в состоянии мирного духа, без примеси гнева или какой-либо иной страсти для того, чтобы поступать в этом рассудительно (см.: Письмо 6, с. 43-44), ведь наставлять других следует с кротостью (см.: 2 Тим. 2, 25). Старец Иосиф считает, что человек по своей природе является разумным и кротким, поэтому он исправляется или успокаивается, если раздражен, больше любовью и кротким обращением, чем гневом и грубостью (см.: Письмо 6, с. 43). «Никогда, – пишет старец Иосиф, – не стремитесь исправлять друг друга гневом, ибо искушение искушения не устраняет. Но исправляйте друг друга смирением и искренней любовью. Если видишь, что ты во власти гнева, отложи на время исправление. И когда увидишь, что гнев прошел, и пришел мир, и бесстрастно действует рассудительность, тогда говори то, что полезно. Никогда не видел я, чтобы гневом достигалось исправление, но всегда – любовью. Тогда и вразумляемый жертвует собой. Поэтому так и делайте. Возьми пример с самого себя: когда ты становишься кротким? Когда тебя оскорбляют или когда проявляют любовь?» (Письмо 6, с. 43-44).
Наблюдать за собой
В целом нам не следует задаваться вопросами о том, что делают и как живут другие (см.: Письмо 28, с. 118). Это не означает, что нужно быть равнодушным или бесчувственным, но нужно отказаться от вмешательства в дела других людей, осуждения их поступков и их самих.
Наставления старца Иосифа соответствуют давней святоотеческой традиции, в рамках которой идиопрагия, то есть наблюдение исключительно за собой и своими делами, рассматривается как основополагающий принцип общежительной жизни.
Нужно любить всех
Любовь к ближнему должна выражаться в любви ко всем без исключения (см.: Письмо 4, с. 36).
Уважать, жалеть и любить следует всех людей, не исключая и не забывая самых неприметных и презираемых среди них. «Смотри, не презирай ни одного из малых, уничиженных и больных мира сего. Ведь это презрение и обида с твоей стороны не останавливается на этих несчастных, а восходит чрез них к лицу Творца и Создателя, образ Которого они носят. И ты весьма удивишься в день оный, когда увидишь, что Святой Дух Божий почивает более на них, чем в твоем собственном сердце» (Письмо 7, с. 48).
Любовь к ближнему есть надприродный дар
Любовь к ближнему, равно как и любовь к Богу, не есть врожденное, природное чувство. В таком случае оно не представляло бы для нас духовной ценности, поскольку тогда бы мы его выбрали не самостоятельно, а воспользовались тем, что нам присуще по природе (см.: Письмо 22, с. 99). Духовная любовь к ближнему, как и духовная любовь к Богу, является Божиим даром, даром надприродным (см.: Письмо 10, с. 61; Послание пустыннику-исихасту, с. 458-459).
Любовь в своей высочайшей форме отличается от простой добродетели, которая принадлежит природному порядку и которая, таким образом, характеризуется нестабильностью: «...до того как получим благодать, мы постоянно изменяемся, [склоняясь то к одному, то к другому:] то к смирению или возношению, то к любви или ненависти <...> Однако, когда мы движимы Божественной благодатью, тогда эти постоянные изменения души прекращаются». Сказанное не означает, что душа становится совершенно стабильной, неподвижной, но ей становится трудно обращаться ко злу (см.: Письмо пустыннику-исихасту, с. 457).
Божественная энергия любви, присутствующая и действующая в человеке, несравнимо выше той любви, которая проявляется как простая добродетель или простое исполнение заповеди о любви к ближнему, ведь эта энергия есть Сам Бог. «Сегодня многие добродетельные и благочестиво живущие, делом и словом благоугождающие Богу и приносящие пользу ближнему полагают, да и другие так о них думают, что они достигли любви благодаря малому делу милости и сострадания, которое они оказывают ближнему. Однако истина не такова. Ведь они исполняют заповедь любви, согласно Господу, сказавшему: „Да любите друг друга“. И хранящий эту заповедь достоин похвал как исполнитель Божественных заповедей. Но сие отнюдь не значит, что это и есть действие Божественной Любви. Это путь к источнику, однако не сам источник. Это ступени ко дворцу, однако не сама дверь дворца. Это царское одеяние, но не Сам Царь. Это заповедь Божия, но не Сам Бог» (Послание пустыннику-исихасту, с. 458). Также «иное есть заповедь любви, исполняемая делами ради взаимного братолюбия, и иное – действие [ενέργεια. – Ж.-Кл. Л.] Божественной Любви. И первое все люди могут исполнить, если захотят и понудят себя. Второе же – нет, поскольку оно не зависит ни от наших дел, ни от нашего желания: то есть не зависит от того, захотим ли мы этого, когда захотим и как мы захотим. Но зависит это от Источника Любви, нашего сладчайшего Иисуса, Который дает нам это, если Сам хочет, как хочет и когда хочет» (Послание пустыннику-исихасту, с. 458-459).