Судья зачитывает заявления сторон: и муж и жена просят расторгнуть их брак. Потом поднимается Карклене. В предчувствии града обвинение, которые вот-вот посыплются на него, Карклас боязливо втягивает голову в плечи.
— Мы прожили, — начинает Карклене, — двадцать три года. Сына с дочкой вырастили. Ничего дурного о муже сказать не могу. — В голосе сдержанность и спокойствие. — Просто хотим жить врозь, каждый своей собственной жизнью. Поэтому убедительно прошу суд расторгнуть наш брак. — И она медленно, с достоинством опускается на свой стул.
Судья даже расплывается в улыбке: не часто приходится слышать в деле о разводе такие культурные речи, тем паче — из женских уст!
Наступает очередь Каркласа. Однако он продолжает сидеть, словно гвоздями к стулу приколоченный. В душе творится нечто неописуемое — там все кипит, булькает, бурлит. Вот змея! Мало того, что загубила всю его жизнь, так и тут исхитрилась перца сыпануть и горчичной помазать. Разве выдашь теперь заранее подготовленные филиппики?! Да ведь он бы прямо злодеем выглядел, а она, ханжа этакая, сидела бы святой страдалицей, потупив взор… Ну, погоди!
— Все, что тут было сказано… истинная правда, — через силу начинает Карклас. — Только не двадцать три года мы прожили, а больше: двадцать три и семь месяцев. — На его губах появляется трогательная улыбка великомученика. — Детей в люди вывели. Дай бог каждому так честно выполнить свой долг по отношению друг к другу, как мы выполнили. А теперь — хватит, — заканчивает он крепнущим голосом выздоравливающего больного и опускается на стул.
Его ответный залп метко поражает цель: Карклене не выдерживает, встает еще раз.
— Хочу воспользоваться случаем, — поворачивается она к Каркласу, — и поблагодарить своего бывшего спутника жизни за весь совместно пройденный нами путь. Человек он был хозяйственный, деловой, на все руки мастер… — Она вытаскивает платочек и демонстративно прикладывает его к глазам.
— Я тоже должен сказать ей спасибо, — вскакивает Карклас. — Она была опрятной женщиной, пол в квартире всегда блестел, суп горячий, шлепанцы на месте…
— Зарплату, — улучив момент, вставляет Карклене, — целиком домой приносил, копейка в копейку. Летом в саду вкалывал, как ломовая лошадь…
— Когда я лежал в больнице, — прерывает ее Карклас, — по три раза в день прибегала: горячий куриный бульончик, клюквенный морс…
— А когда дочка у нас родилась — пеленки стирал, гладил…
— Девятнадцать свитеров мне связала!
— Сам кастрюли паял!
— Ногу мне массировала!
— Хрен натирал!..
— Постойте! — не выдерживает судья. — Погодите! Если так, зачем вам разводиться? Может, помиритесь?
— С этой жабой? — вскидывается Карклас. — С этой раздутой паучихой, которая всю кровь из меня высосала, все жилы вытянула?!
— С этим иродом? — где уж там елейные интонации! — орет Карклене. — Да я из-за него света божьего не видела, в загнанную клячу превратилась!
И оба согласно заканчивают:
— Лучше живьем в могилу!
ИНСТРУКЦИЯ ПО СОХРАНЕНИЮ МУЖА
Создать эту инструкцию меня побудила беседа с одной приятельницей. Отправилась она в круиз вокруг Европы, но по возвращении не обнаружила дома мужа. Оказывается, пока она восхищалась готическими башенками, пока бегала, охая и ахая, по музеям, пока гоняла из магазина в магазин в поисках модного галстука для своего благоверного — он тоже не терял времени даром, тоже совершил некую экскурсию, правда, несколько иного рода: переселился под крылышко к другой женщине. Именно тогда и услышала я горькие сетования путешественницы:
— Знать бы раньше! Только предположить бы такое!.. Ведь сколько всяких путеводителей по городам, замкам, музеям, руководств по пользованию бытовой техникой, а вот простенькой инструкции, как сохранить в семье мужа, нету ни единой.
Тогда-то и взялась я за перо. Разумеется, как всякая первая попытка, моя инструкция далека от совершенства, вероятно, со временем она будет исправляться и дополняться. К тому же есть одно условие, без соблюдения которого и брать-то мою инструкцию в руки не следует: прежде чем приниматься за изучение действий мужа, женщина должна трезво и объективно оценить самое себя — свой собственный характер, свои привычки, внешность, недостатки… Да, да, и недостатки! Сколь бы сильным ни был соблазн приукрасить и возвысить себя, а мужа, напротив, очернить и принизить, я должна предупредить, что всякое отклонение от истинного положения вещей чревато непоправимыми последствиями.
Итак, приступим.
1. Если мужчина женат на хорошенькой, элегантной, однако недалекой, а точнее говоря, туповатой особе, то рано или поздно он начнет тосковать пусть и не по очень красивому, зато разумному существу, только — не дай бог! — не умнее, чем он сам. Поэтому, если у жены есть подозрения, на кого именно заглядывается ее муж, она обязательно должна втереться в одну компанию с конкуренткой. Тут уж пусть не сводит с нее восхищенных глаз, поддакивает каждому ее слову, даже взвизгивает от восторга. Потом, улучив момент, чтобы слышали все окружающие, она заявляет мужу: «Знаешь, Юозас, до сих пор я считала тебя довольно умным мужчиной, однако рядом с Беатой ты просто тупица!» И — точка, больше к этой теме возвращаться не следует: когда вступила в дело тяжелая артиллерия, незачем стрелять из мелкокалиберного ружьеца.
2. Если жена усердная хозяйка и заботливая мать, то можно не сомневаться, что в сердце ее супруга закрадется тоска по легкомысленной бездельнице. Интересно, что, очутившись в гнездышке последней, он берется за самую черную домашнюю работу, за которую в своем доме ни в жизнь не взялся бы! Что же в таком случае должна предпринять жена? К сожалению, трудолюбивые и заботливые жены — никуда не годные актрисы; к каким бы хитростям они ни прибегали, в конце концов возвращаются к одному и тому же: хныканью и упрекам, сдобренным словечками «подлец», «бабник», «гуляка» и т. п., из-за чего муж окончательно покидает дом. Поэтому единственное средство, которое можно рекомендовать подобной женщине, это так называемый «путь к сердцу через желудок», или улучшенное питание мужа. Улучшенное — это не только вкусное, но и очень калорийное: объевшийся муж едва двигается и тут же валится на диван, чтобы отдышаться и переварить, а стоит ему проснуться, как новые заманчивые ароматы щекочут ноздри, за ароматами следуют новые вкуснейшие блюда… Постепенно от обильной еды муж так раздается, что об уходе из дому ему и подумать лень, а если жена еще позаботится о том, чтобы телевизор всегда был в исправности, а «Советский спорт» доставлялся своевременно, так муженька из кресла и подъемным краном не вытащишь. Разумеется, не бог весть какое счастье муж-пингвин, но лучше уж иметь такого, чем никакого.
3. Если мужчина до свадьбы и даже после нее бесконечно повторяет своей избраннице, что его больше всего восхищает в ней натуральная коса и естественная красота, что ежели она посмеет отрезать косу, он немедленно оставит ее, то рано или поздно вы столкнетесь с ним в укромном ресторанчике в обществе косметической куколки. Поэтому, как только муж перестанет замечать косу, жене следует немедленно остричься и мчаться в косметический кабинет… Обратный вариант: если жена тонет в косметике и модных журналах, муж спит и видит лишь девушку с длинной косой и даже с граблями в руках. Так как подобные невинные героини водятся нынче только в старых романах, этого мужа зачастую можно увидеть читающим классиков, где с завидным знанием дела изображаются прелести деревенских красоток, а также те, кто посягает на их девичьи светелки. Женам-модницам остается обложить мужа такими книгами по уши: чем больше проглотит он душещипательных романов, тем сильнее возрастет его недоверие к современной нравственности, пока не превратится он в конце концов в ходячего моралиста, от чьих проповедей все разбегаются, как от чумы, а тогда ему самому не останется за кем бегать… Однако не забудьте, что опытные соблазнительницы, встретив столь высокоморального субъекта, любят прикинуться наивными овечками; так что старайтесь не опоздать и своевременно срывайте с них маски!..