– Что такое «переговоры»? – Оргрим был одним из самых могучих орков в клане, но умел двигаться совершенно бесшумно, когда хотел. Дуротан, увлеченный разговором, даже не заметил, как друг подошел к нему.
– Переговоры означают… – Дуротан подыскивал слова. Для орка они звучали так странно. – Этот чужак приехал только поговорить. Он приехал с миром.
– Что? – Оргрим выглядел почти комично, его клыкастая челюсть слегка отвисла. – Это, должно быть, какой-то подвох. Орки не ведут переговоров.
Дуротан не ответил. Он смотрел, как Гейя подошла к мужу и тихо что-то говорила ему. Как и Дрек’Тар, Гейя была шаманом, и у нее были свои, особые задачи. Она была Хранительницей закона, хранила свитки, передаваемые от поколения к поколению, и заботилась о том, чтобы древние традиции и обряды Северных Волков не были утрачены. Если кто-то и понимал, как должным образом ответить орку, приехавшему под знаменем переговоров, то именно она.
Гарад повернулся к молчащим оркам, терпеливо ожидающим его реакции.
– Орк по имени Гул’дан приехал поговорить, – сообщил он им. – Он возрождает древний ритуал переговоров, и это означает, что он наш… наш гость. Мы примем его с почетом и уважением. Если он голоден, мы накормим его самой лучшей едой. Если он продрог, он может получить самую теплую из наших накидок. Я выслушаю то, с чем он приехал к нам, и буду вести себя в полном соответствии с нашими традициями.
– А если он не ответит тем же? – спросил один из орков.
– Что, если он проявит неуважение к клану Северных Волков? – выкрикнул другой.
Гарад взглянул на Гейю, и та ответила:
– Тогда позор падет на его голову. Духи не будут к нему благосклонны за то, что он нарушил ту самую традицию, которую пытается возродить. Бесчестие падет на него, не на нас. Мы – Северные Волки, – заключила она, повысив голос, в котором звучала убежденность. В ответ раздались одобрительные крики.
Кург’нал все еще выглядел смущенным. Он подергал себя за бороду и что-то прошептал вождю. Дуротан и Оргрим стояли близко и уловили тихо сказанные слова.
– Мой вождь, – сказал Кург’нал, – это еще не все.
– Говори, – велел Гарад.
– Этот Гул’дан… он приехал вместе с рабыней.
Дуротан замер от отвращения, мгновенно охватившего его. Некоторые кланы порабощали других, он это знал. Орки иногда сражались между собой. Он сам участвовал в подобных битвах, когда другие кланы вторгались на территорию Хребта Ледяного Огня и охотились на животных, служивших пищей Северным Волкам. Северные Волки храбро сражались до конца, при необходимости убивая без колебаний, но никогда не делали это в приступе ярости или просто потому, что им представилась такая возможность. Они не брали даже пленных, не то что рабов; бой заканчивался тогда, когда одна из сторон сдавалась. Стоящий рядом Оргрим тоже тихо зарычал при этих словах.
Но Кург’нал еще не закончил.
– И… – Он покачал головой, словно сам не мог поверить в то, что сейчас скажет, потом начал снова: – Мой повелитель, и рабыня, и ее хозяин… зеленые!
2
Гарад попросил Дуротана и Оргрима вернуться к Хребту Ледяного Огня вместе с ним и Гейей. Он велел остальным охотникам – находящемуся в самом расцвете сил Нокрару, Кагре, его подруге со свирепыми глазами, обладающему мощным торсом Грукагу – остаться возле добычи, чтобы завершить подготовку мяса и шкуры к доставке их в селение.
Дуротан сгорал от желания задать множество вопросов, но благоразумно смолчал. Кроме того, что Гарад мог бы ему ответить? Несомненно, вождь слышал о понятии «переговоры» в юности, но, вполне возможно, много лет не вспоминал о нем.
Они ехали к селению в напряженном молчании. Когда-то, как говорилось в священных свитках, Северные Волки были кочевниками. Они преследовали животных по всему Дренору, куда бы те ни перемещались. Их жилища можно было быстро разобрать, упаковать в узлы и привязать к спинам волков. Но если даже когда-то и было так, то все давным-давно изменилось.
Клан уже давно обосновался у Хребта Ледяного Огня. С юга его владения прикрывала Гора-Предок, надежно защищенная Обитель Духов располагалась на севере, а луга тянулись к лесам с запада и с востока. Как и многие орки, Северные Волки отмечали границы своих территорий знаменами: голова белого волка на синем фоне. Они строили прочные хижины из камня, глины и дерева. В прошлом большинство семей сами заботились о себе, лишь изредка прибегая к помощи могучего клана в случае голода или нападения, но теперь многие отдаленные хижины превратились в голые остовы и стояли так уже много лет, дерево из них растащили, а их прежние обитатели, одна семья за другой, переехали ближе к центру селения. Пища, обряды и работа были общими. А теперь общим стало и любопытство.