После изгнания оккупантов перед каллахцами встала задача заново организовать городское управление. Ко всеобщему удивлению, оказалось, что это весьма нелегкое дело.
Брик и Квентис в тот момент уже выбрались из укрытия и прошлись по улицам разоренного города. Люди пытались снова наладить нормальную жизнь - но беда в том, что за долгие луны фелькского правления понятия нормы сильно деформировались. Каллах все еще находился в изоляции, не получая никаких новостей извне. Солдаты гарнизона подтвердили, что все колдуны, обосновавшиеся в Канцелярии, действительно умерли в одночасье.
Что же касается новой жизни... Проведенная Фельком мобилизация изрядно вычистила ряды дееспособного населения, остались либо совсем молодые, либо престарелые горожане. И теперь этим людям предстояло позаботиться обо всем самим: создать новое правительство, обеспечить подвоз продуктов из окрестных деревень, восстановить городскую полицию и еще многое, многое другое. Требовалось реанимировать каллахскую экономику и прежде всего уничтожить введенные оккупантами бумажные деньги.
Брик не имел желания участвовать в делах. Вместо этого он вернулся с Квентис в дом, который она раньше занимала вместе со своим кузеном Ондаком. Здесь, конечно же, побывали мародеры: разгромили и вынесли все, что могли. Но, по крайней мере, крыша и стены остались на месте. Многие дома города попросту сгорели. Ондак не объявился, Брик и Квентис поселились вдвоем. Они потихоньку ремонтировали и приводили в порядок жилище, наблюдая, как восстанавливается город.
То там, то здесь Брик замечал на стенах свеженарисованные символы Рассеченного Круга. Нередко до него доносились обрывки революционных песенок, которые Део и Радстак исполняли по тавернам.
В городе ощущалась нехватка продовольствия, жителям угрожал голод. Как всегда, население реагировало на опасность паникой и участившимися правонарушениями. В этих условиях Брик с Квентис умудрились выживать, до предела ограничив свои потребности.
Как-то раз они столкнулись на улице с Аквинтом. Как выяснилось, он был одним из тех, кто организовывал переговоры с полковником Джесилом. Кот, разумеется, находился при нем - оба компаньона оживленно обсуждали какие-то темные делишки.
-Ондака не встречали? - спросила Квентис.
Нет, - ответил Аквинт, - зато я знаю, где Радстак.
Я так понимаю, что Нивзё преуспел со своим заклинанием? - поинтересовался Брик.
Ну да, - кивнул Аквинт. - Нам удалось тогда найти спокойное местечко, я лично наблюдал за ним. Ну и спектакль... доложу вам. Обряд отнял у него все силы. Уж не знаю, что и думать: неужели он действительно извел всех колдунов в Империи?
Похоже на то, - ответил Брик. - Он доказал, что его магия крови - не простая болтовня.
Больше о Рассеченном Круге они не говорили. Аквинт сообщил, что планирует остаться в Каллахе, и пригласил их как-нибудь выпить вечерком. На том и распрощались.
После этого Брик и Квентис разыскали Радстак. Левая рука ее лежала на перевязи, но если рана и беспокоила девушку, то виду она не подавала
Део погиб, сообщила она своим обычным ровным голосом. Похоже, появление гостей ее не слишком обрадовало. - Он сражался достойно и умер с открытыми глазами. Я скоро отбываю на юг. Когда буду проезжать через Петград, сообщу родне о его смерти.
А потом? - спросил Брик
Девушка посмотрела па нею своими светлыми, лишенными цвета глазами.
Пойду дальше на юг... буду пробираться на родину. Надоел мне до смерти ваш Перешеек.
В ее словах неожиданно промелькнул какой-то намек на чувства - возможно, даже на глубокую печаль. Они ушли, оставив се в пустой комнате.
Наконец-то в Каллах начали поступать новости - естественным путем, без помощи Дальнеречи. На дорогах Перешейка снова возобновилось движение, запрещенное при Фельке. Их заполонили путешественники, торговцы и возвращавшиеся домой солдаты. С войной было покончено... Так же, как и с самим Фельком. Действия его армии стало невозможным без магии. По слухам, войска Империи встретились с объединенными силами Южного Перешейка, и те разбили фелькцев в пух и прах. Это сражение вошло в историю под названием битвы на Пегвитских равнинах.
Премьер Петграда, собравший под своим началом многотысячную армию, погиб в бою - так же, как и генерал Вайзель. Достоверных сведений о судьбе правителя Фелька, лорда Матокина, не было - но поговаривали, что он больше не правит в этом северном городе.
Все это Брик и Квентис узнали вместе с остальными жителями Каллаха и вместе со всеми отпраздновали окончание войны.
Брик с удивлением обнаружил, что его вполне устраивает жизнь с Квентис в ее старом доме. Они занимались любовью ночью и неплохо ладили днем. У них установился и физический, и эмоциональный контакт. Они потихоньку изучали друг друга - характеры, предпочтения, привычки - и с каждым днем все больше укрепляли свои отношения. После того, как новое правительство более или менее преодолело кризис, и жить стало полегче. Брик обнаружил, что не имеет ни малейшего желания покидать город. Ему некуда было возвращаться, У'дельфа больше не существовало. К тому же за это время он успел привыкнуть и полюбить Каллах. Его жители поднялись против иноземных угнетателей, они доказали свой характер.
Люди не узнавали в нем бывшего лидера Рассеченного Круга. Это и неудивительно: ведь мало кто знал Брика в лицо, а немногие оставшиеся в живых подпольщики предпочитали не болтать. В городе часто вспоминали их Круг, но все рассказы понемногу обрастали фантастическими деталями, все дальше уходили от реальности и превращались в легенду.
Как-то постепенно утвердилось мнение и в это верили даже наименее религиозные горожане, - что война окончилась благодаря вмешательству богов. Доказательством тому - таинственная смерть фелькских магов Народ усматривал в этом свидетельство того, что боги восстали против Фелька.
Мне бы хотелось спросить тебя кое о чем, - как-то раз сказала Квентис, когда они были дома одни. Ее старая тележка с прилавком потерялась во время беспорядков, но Квентис приобрела новую. Они с Бриком по очереди выезжали в город и торговали нехитрыми товарами. Покупателей хватало. Каллах потихоньку оживал: в него возвращались мужчины и женщины, в свое время насильственно призванные в фелькскую армию.
Брик сидел в передней комнате, уютно освещаемой последними лучами заходящего солнца. Он размышлял о предстоящем ремонте в доме, о том, что неплохо бы по весне посадить перед крыльцом фруктовое дерево.
И что же тебя интересует? - Он вскинул глаза на Квентис. Брик уже достаточно хорошо изучил интонации в се голосе, чтобы понять: у нее на уме что-то серьезное.
Квентис на мгновение задумалась, плотно сжав губы. Взгляд янтарных глаз - прямой и искренний.
Скажи, как тебя зовут? - спросила она наконец.
От удивления Брик лишился дара речи. Он так долго был Менестрелем, что уже и сам привык к этому имени. И тем не менее, как же он мог за прошедшую луну не сообщить женщине своего настоящего имени? Эта мысль насмешила его, разбудив в душе дремавшее чувство юмора, которое раньше так часто скрашивало его жизнь.
Глядя на серьезную Квентис, он удержался от улыбки.
Меня зовут Брик.
Брик? - задумчиво повторила женщина, привыкая к имени, как бы пробуя его на вкус.
Да. Брик из У'дельфа.
В ее глазах появилось новое выражение, они вспыхнули радостью и интересом.
А ты, часом, не драматург? «Обманутый лунным светом», «Радость от ничего»? Не тот Брик из У'дельфа?
Ну... да, это я.
Брик почувствовал легкое смущение, которому трудно было найти объяснение.
Квентис еще несколько секунд разглядывала его, затем сказала:
Я всегда восхищалась твоими пьесами.
И вот теперь он с легкой душой улыбнулся ей... с легкой душой и давно позабытой теплотой.