В общем, еще через неделю спокойного плавания без особых приключений, я был в Трабзоне. Город Трабзон тоже был основан греками (в числе первых колоний), но и сейчас в этой бухте существовало селение, населенное какими то родственными колхидцами племенами. Логика у меня простая, свои самые старые колонии греки основывали в месте проживания миролюбивых племен, привечающих чужеземных гостей. Так что, именно в таких местах должно быть относительно безопасно. К тому же до греков в Черном море плавали финикийцы и они уже должны эпизодически (хотя и не каждый год) появляться в этих северных водах.
Аборигены были не совсем уж дикарями, так как транзитную торговлю они уже вели, в основном между Урарту и Колхидой. Еще они ловили рыбу пеламиду и солили ее, так что соль им была нужна. Свою соль они брали откуда-то из Западной Мидии (здесь ее называли Дом Мадай), там много соленых озер Ван, Урмия и прочие. Кроме того, через них на варварский север попадали с цивилизованного юга железо и предметы роскоши.
Уплатив в гавани за право торговли и проживания, пять килограммов соли (ну и расценки, здесь у них, так никаких запасов до южных стран мне не хватит, уже осталось всего килограмм сорок) я высадился на берег с уверением, что за моей лодкой портовая стража присмотрит. Поскольку фракийские предки армян жили совсем рядом, то мой язык тут так же кое-кто понимал с пятого на десятое.
Трабзон, похоже, не очень изменился за последние несколько лет. Здесь жило больше пятисот человек (в том числе чуть более сотни взрослых мужчин); дома здесь не выглядели прочными, но глиняные кирпичи легко было заменить, и крестьянскую хижину можно было заново построить всего за пару-другую дней. Вокруг селения располагались укрепления. Было ясно видно, что главные ворота поставлены недавно; деревянный частокол был выше, чем запомнился мне подобный в Пантикапее, и, похоже, его недавно укрепили дополнительными бревнами. По всему частоколу дежурили люди — знак того, что у трабзонцев процветала хорошая дисциплина. Я увидел так же три маленькие крестьянские повозки, медленно движущиеся по дороге; каждую тащили или толкали по двое крестьян. Или у них не было упряжных животных, или они боялись, что местные воины их отберут.
Внутри, жители поселения выглядели здоровыми, довольными и упитанными, больных тут было немного. Даже рабы казались удивительно довольными своей долей. Я снял угол у местного купца, привечающего гостей. У меня скопилось немало бронзовых трофейных изделий из дрянного металла и я хотел от них быстрей избавится, чтобы не тащить их с собой дальше. В общем, торговать мне особо здесь нечего и покупать тоже. К тому же рыба уже не лезла в горло, так что уже вечером я наслаждался за ужином хорошим вином, свежим хлебом и орехами.
Переночевав, утром, перед отплытием я все же посетил местный рынок, там я застал вереница тележек, повозок и людей, несущих всевозможные товары. Поспрашивал оружие из железа, о нем многие слышали, но оно все еще оставалось мне не по карману. Ассирийцы уже перевооружают им армию и при жизни предыдущего поколения отряды этих воинов дошли в грабительском походе до окрестностей этого поселения, спалив его напрочь. Какой-то царь Ашшура Тиглатпаласар, если я правильно понял его имя. Но сейчас у ассирийцев нарисовалась огромная проблема- волна мигрантов с юга, очередных климатических беженцев захватила Междуречье и Сирию и даже разграбили у ассирийцев Нивевию. Какие-то семиты спасаются от наступающих пустынь Аравии. Возможно, какую-то часть из них составляют предки древних евреев. Ассирийцы сумели кое-как отбиться, а эти семиты получили имя арамеев (тут переводили это название как — жители земли между двумя рекам).
— Подобно воде потопа возросло число «домов» арамеян они обобрали урожаи зерна, завоевали и взяли множество укреплённых городов Ассирии. Народ бежал в горы Хабрури, чтобы спасти свои жизни. Арамеяне забрали их золото, их серебро и их имущество — поведал мне почтенный седовласый толстый старик Ари-жан (в переводе с местного языка его имя означало Бог дал Брата), торговавший на рынке овощами, в основном неказистой репой и морковкой.
Истоки великой реки древности Евфрата находились не так уж далеко от Трабзона на южном нагорье, так что слухи и новости сюда должны доходить без особой задержки. Впрочем, за судьбу ассирийцев я пока не волновался — все у них еще впереди. Еще меня несколько поразил тот факт, что над названием других племен никто особо не парился- называли их очень просто. Так лулубеи — значили просто «враги», гутии — «горцы», касситы- «имеющие олово», а нас, всех северян, скопом именовали — «умман-манда»- «северные варвары».