— Никто не может сравниться в величии с королем дерронов Медком Рубакой, который восседает на древнем троне храбрых сатров! — громко вопил раскрасневшийся вождь — В молодости я ходил в поход в землю трусливых македонцев и там убил сразу пятерых могучих воинов!
Я с досадой передернул плечами. Вот уж героическая эпоха! Разговор о делах на сегодня откладывается.
Вождь тем временем начал энергично дергаться, вопя самым устрашающим образом, прыгая одновременно на двух ногах и гневно потрясая оружием, с которым он, кажется, составлял сейчас единое целое. Во время этих прыжков, криков, исступленных гримас воин конвульсивно растягивал мускулы лица, перекатывал с одной стороны на другую сверкающие, безмерно выпученные глаза и скрежетал зубами, как если бы он находился в пылу битвы. Прямо — вылитый танцор диско. Наконец, вдоволь натанцевавшись Медок устал и снова сел рядом со мной, передохнуть.
Воспользовавшись такой теплой обстановкой я спросил как тут обстоит дело на счет секса для чужестранца. А то три месяца воздержания начали сказываться. Медок радостно ответил мне, что с сексом у них все обстоит хорошо, просто замечательно. Нужно только дождаться праздника урожая, через три недели. А сейчас пока никак, все женщины готовятся к празднику и не хотят гневить богиню плодородия.
Как я понял, тут процветал вариант восточного культа священной проституции. Это когда жрицы в храмах отдавались любому чужестранцу, за плату местным богам. Вот и здесь женщины целый год готовились к празднику, а потом напивались и отдавались чужакам на ложе любви. Те же специально спешили посетить данное мероприятие. Полученный подарок или жертвовался богам, или оставался у девицы на добрую память.
Секс во время этого праздника фракийцы считали делом нужным, обязательным, и девушки, занимающиеся им, внушали огромное уважение окружающим. Причем праздник был в большей мере для девушек, желательно девственниц. Замужние женщины праздновали его как хотели. Что же, такое веселое мероприятие грех оставлять без внимания, поэтому я не стал договариваться о репетиции праздника со мной за соответствующую плату. Надо уважать местные народные традиции.
Ночевал я у вождя хижине, а он еще долго продолжает куролесить снаружи, пока к полуночи не заявляется спать, тяжело обрушившись на шкуры, словно упавший сундук. Вскоре я услышал богатырский храп, вождь спал безмятежным сном младенца.
Глава 10
Утром, продрав глаза и совершив водные процедуры, за завтраком я общаюсь с законной женой вождя — вполне еще симпатичной женщиной средних лет по имени Зайка. С вождем, чья государственная мудрость и бесспорная доблесть завоевали добрую славу, я уже все глобальные вопросы порешил, а именно, кто тут самый сильный и храбрый воин от морского берега и до ближайшей горушки, теперь осталось лишь решить множество хозяйственных вопросов.
Вот небольшой перечень: парус — рвется, а я вам не швея, лодку тоже надо переделывать, а плотник из меня не важный, нужно перебрать шкуры и сшить нормальные мешки, нужно прикупить что-то похожее на промывочные тазы- большие деревянные или керамические блюда. Деревянная лопатка мне тоже не помешает. Стрел, хотя бы с наконечниками из кости или кремня много не бывает, как необходимы и сменные тетивы для моего лука, а то одна из них совсем ослабла.
Хорошая тетива из пропитанной клеем конопляной пеньки могла прослужить около года, особенно если держать ее сухой и не подвергать постоянному напряжению. А если усилить свою тетиву женскими волосами, то это повышает ее упругость и не позволяет ей со щелчком лопнуть в самый разгар боя. Мои вещи по большей части нужно определить тут на хранение, пока я буду отсутствовать. Да и вообще, когда я расплачусь за все нужное мне, лучше уже соль поменять на зимние шкуры лисиц или волков, а еще лучше куниц, на юге мехов мало, а соли много.
Жена могучего вождя оказалась настоящей кладезью необходимой мне информации, так что после завтрака я продолжил беседу с этой умной женщиной, пока она возилась с шерстью и веретеном, выделывая шерстяную нить. За хороший подарок в пару кило соли Зайка обещала помочь мне решить все свои проблемы. Кажется, теперь я понимаю, кто в семье вождя носит брюки!
С женщинами тут обходятся, в основном, как с рабынями, они составляют часть движимого имущества фракийца. Вся работа в доме и вне его лежит на них. Женщины вкапывают столбы, поддерживающие хижины, носят воду из источника, ходят в лес за дровами, выкапывают из земли съедобные коренья, собирают желуди и орехи, готовят пищу, шьют одежду, сушат шкуры, чинят навесы, воспитывают детей. Женщина обязана полностью подчиняться мужчине; все в ней принадлежит хозяину; и в свободе дикой жизни нет ничего более обыденного, чем видеть фракийца, меняющего свою надоевшую жену на приглянувшийся товар.