После окончания жуткой бойни Эсккар сел на коня и проехал перед теми, кого пока оставили в живых. Впереди него следовали телохранители, держа обнаженное оружие наготове, в равной мере чтобы напугать рабов и охранять вождя. По испуганным лицам оставшихся в живых мужчин и женщин катились слезы. Выжившие быстро замолчали, отошли от первого шока и теперь тревожно смотрели на этого нового воина. Весь его облик дышал страшной, звериной силой:
— Я — Эсккар военный вождь арамеев, ястреб пустыни. Мой великий отец, саррум Нахер, волей грозного Шамаша, правит над всеми кланами арамеев.
Он гордо говорил на своем языке, хотя мог бы достаточно хорошо изъясняться на родственном диалекте деревенских жителей. Если бы селение оказало сопротивление, если бы кто-то из жителей смело сражался, он мог бы обращаться прямо к ним. Но теперь это лишь обесчестило бы его. Один из арамейских воинов переводил его слова, говоря громко, чтобы все эти слабаки могли узнать свою жалкую судьбу.
— Именем царя Нахера вы все становитесь рабами доблестных арамеев до конца жизни. Вы будете много работать и подчиняться всем приказам. Сейчас вы узнаете, что ждет тех, кто не подчиняется нам или попытается сбежать.
Он повернулся к беспощадному Хададу.
— Покажи им нашу милость, и да будет поражен слепотой тот, кто проявит милосердие.
Хадад в свою очередь повернулся к жаждущим новой крови воинам, и началась следующая стадия обучения рабов. Один из младших командиров выбрал двух мужчин и двух женщин. Воины с ожесточенными сердцами быстро раздели мужчин и разложили их на земле, как можно сильнее растянув конечности. К ним привязали веревки таким образом, что люди совершенно не могли двигаться. В то же время другие воины тычками подогнали оставшихся рабов поближе, чтобы они могли видеть пытку. Все рабы так и оставались на коленях. Все должны были смотреть, никто не мог отворачиваться или закрывать глаза.
Свирепые воины встали на колени рядом с каждой привязанной жертвой. Хадад кивнул, и его подчиненные приступили к смертельным пыткам, используя ножи, чтобы резать пленных, или камни величиной с кулак, для того, чтобы ломать им кости. Беспомощные люди закричали в ужасе еще до того, как маньяки-убийцы нанесли им свой первый удар. Когда же началась сама пытка, безумные крики боли отражались от глинобитных стен и, казалось, усиливались. Следовало растягивать пытку, чтобы истекающие кровью жертвы страдали как можно больше и как можно дольше. Их незавидная судьба послужит наглядным примером для тех, кого заставили смотреть. Некоторые зрители бесконтрольно дрожали от страха, другие кричали от отчаяния, но большинство просто в ужасе наблюдало за происходящим. Все, кто отворачивался или закрывал глаза, получали сильный удар плоской стороной меча. Эсккар чуял запах дерьма, испускаемого от страха, запах крови, растекающейся по земле.
В это время другие дьявольские воины занимались женщинами. Прилавок, который жители деревни использовали для продажи фруктов или овощей, теперь служил для другой цели. Воины сорвали с женщин одежду, а потом бросили их на прилавок на спины, друг рядом с другом. Их удерживали смеющиеся арамеи, и первая группа уже выстраивалась в очередь для получения грязного удовольствия. Вначале женщин изнасилуют до полной потери сознания, а потом разрубят на куски. Подобное всегда наводило должный ужас на только что взятых в плен женщин.
Процесс не займет много времени. Зато потом не будет никакого сопротивления. Новые рабы навеки выучат суровый урок, который хотели им преподать их жестокие хозяева: мгновенно подчиняйтесь любому приказу, терпите любое надругательство и оскорбление, или вас ждет еще более ужасное наказание. У арамеев возникало мало проблем с рабами — как с мужчинами, так и с женщинами. Медленная пытка до смерти за малейшее прегрешение, настоящее или вымышленное, являлась очень эффективным средством устрашения, которое помогало держать рабов в узде, пока они не уработаются на хозяев до смерти, собирая сухой помет для костров. Пленникам же следовало быть благодарным этому рабству и всегда выказывать эту благодарность своим почтением.